потом ещё время будет… Вот, сделал его полную разборку.
– Ну, и…
– Ну и… пять раз разбирал и собирал, представляешь, эти две детали никуда не лезут. Может, и без них будет работать? Давай зарядим и в тире стрельнем.
– Это ты скоро на стройках народного хозяйства папиросы «стрелять» будешь! И тогда эти детальки тебе точно не понадобятся. Иди к ребятам в «дежурку», пусть они соберут, да поржут над тобой, а мне сейчас некогда, ещё дела передавать надо. Пистолет соберёшь, дуй на вокзал, купи два билета до Умбинска. Оттуда перезвонишь, – Белозёров открыл сейф и стал искать дела, предназначенные для передачи.
Московченко уже почти скрылся за дверью кабинета, но вдруг, как фокусник, неожиданно опять материализовался перед Саниным столом:
– Саша, зачем такие трудности? Это же надо ехать до Кандалакши, там выходить, пересаживаться на автобус и ещё часа два-три «пилить». Мало того, что целый день надо будет проторчать в Кандалакше, потому как автобус на Умбинск только вечером, так ещё не факт, что на него билеты будут! А перспектива трястись три часа стоя или сидя на грязном полу, мне как-то не климатит.
– Ну, и что ты предлагаешь?
– На Умбинск летает шикарный комфортабельный лайнер, типа У-2, «кукурузник», короче. Сами мы не имели чести летать на таких машинах, но люди говорят, что это быстро, дёшево и сердито! В этот же день будем на месте.
– Тогда давай, дуй в кассы аэрофлота и, если всё нормально, позвонишь, где встречаемся. Всё, до связи.
Московченко уже перешагнул порог кабинета, когда у него снова зазвонил телефон. «Котяра» метнулся к столу и замурлыкал в трубку. Но телефонная трубка опять устроила разборки, и он отодвинул её от уха уже надолго. Выждав минут пять, он нагло рявкнул в микрофон:
– И вообще, я улетаю в опасную командировку и вместо мужа ты, Клара, можешь получить медаль «За отвагу», в худшем случае «За отличие в охране общественного порядка». И будешь ты, Клара, уже с ней, а не со мной, жить дальше долго и счастливо, и никто уже не будет тебе трепать нервы. А может ещё, и орден дадут… посмертно, – почти всхлипнул в трубку Московченко, окончательно входя в роль. – Нет бы поддержать супруга, чтобы он не нервничал и при выстреле не дрогнула его верная рука, чтобы он не промахнулся, а ты… Да, билеты привезу и покажу… Сказал же, покажу! С Саней Белозёровым, можешь позвонить его Никусе… Ну, не плачь… Ну, успокойся… Да, да, я буду очень осторожен, даже не сомневайся, не волнуйся… Да, не вру, я… Я… Какие чемоданы? Но… Я… Белозёров, подтверди ты ей!!!
Не принимая возражений, Витька сунул Белозёрову телефонную трубку и Саня вынужден был долго доказывать Кларе, что всё сказанное является чистой правдой, и он будет в командировке блюсти её, Клары, честь, беря полную ответственность за её дурного супруга на себя.
Закончив разговор, он повесил трубку:
– Ну, Витя, у тебя жена и стерва! Вешает свои проблемы на чужого человека и при этом требует поклясться здоровьем ребёнка. Своих нет, так давай чужого загубим?!
– Белозёров, ты что, поклялся??? –
