вот не знаю о чем.
Его руки на моих бедрах напрягаются.
– Хорошо, любимая, – хвалит он меня. – Очень хорошо.
Мужчина вновь наклоняется, точно собираясь меня поцеловать. Но на этот раз рот его тянется совсем к другим губам.
Я даже не успеваю встревожиться.
– Мемн…
Задыхаюсь, когда его горячие губы впиваются в мое лоно, почти обжигая чувствительную плоть.
Мои руки находят его голову, мои пальцы путаются в его жестких черных волосах. Пытаюсь оттолкнуть его, но издаю стон.
Наверное, это незаконно, но как же это здорово. Не понимаю, что именно происходит, и думаю, что должна это остановить, но не хочу останавливать.
В голове полный бардак.
Пытаюсь оттолкнуть его снова, и Мемнон прекращает целовать меня – но только для того, чтобы негромко рассмеяться, опаляя жарким дыханием мою кожу.
– Отвергаешь мои поцелуи, жена? – говорит он. – Как это на тебя не похоже.
Грудь моя поднимается и опадает – я смотрю на него поверх собственного тела.
– Я не…
Я собиралась сказать: «Я не твоя жена». Но все тело мое ломит и ноет, разум в замешательстве – так, может, все-таки?.. Хотя это ведь не может быть правдой, верно? Или?..
Поэтому я лишь спрашиваю:
– Зачем ты это делаешь?
– Потому что скучал по тебе и хочу заново познакомиться. А ты правда хочешь, чтобы я остановился?
После его слов воцаряется тишина. Я смотрю на него. В мерцающем свете ламп шрам на его лице особенно заметен.
Не сдержавшись, слабо качаю головой.
– Хорошо, Рокси, – вновь хвалит он.
Я напрягаюсь. Из-за произнесенного им имени. Оно не мое. Не мое?
Но, вновь ощущая на себе его сочные губы, перестаю думать о чужих именах и мотивах Мемнона и вообще обо всем, что волновало меня недавно, обо всем, кроме того, как же чертовски приятно то, что он делает.
Руки Мемнона соскальзывают с моих бедер и переползают под мои ягодицы.
Вновь запускаю пальцы в его волосы, постанывая от ощущений, которые он пробуждает во мне.
Поцелуи Мемнона делаются грубее, рот его скользит вокруг моей щелки. И вдруг язык его проникает в меня.
Я вскрикиваю, извиваюсь под ним.
Мемнон глухо рычит и стискивает меня крепче.
– Ох, какая же ты вкусная, маленькая ведьма. Не хочется уходить. Никогда.
– Тебе никогда не придется, – безрассудно, почти бессмысленно выдыхаю я.
Он набрасывается на меня с необузданной яростью, бицепсы на его руках бугрятся, татуировки ходят ходуном, он стискивает мою задницу, я безудержно трусь о его лицо, и он издает одобрительное фырканье, как будто ему и впрямь чертовски нравится, как скверно я себя веду.
Дыхание мое становится прерывистым, я взлетаю все выше, выше, я приближаюсь и…
– Моя царица вот-вот кончит? – голос Мемнона раздается у самой моей
