пальчиками и аккуратной округлой пяткой – стояли рядом, чуть разведя мыски. Жар, источаемый этими ножками, был так велик, что прожег старинный дубовый паркет на дюйм с лишним. Поставив лампу на стопку шляпных коробок, Грегори опустился на одно колено и провел пальцами по краям следа. Тепло все еще ощущалось.
Как давно это здесь?
Лауры нет четыре с половиной дня. Случалось ей отсутствовать и дольше, и не будь с ней сына, Грегори бы не слишком волновался. Жена его, как кошка, всегда возвращалась. В день, когда обнаружилось отсутствие Лауры, он заглянул в спальню, убедился, что пропал только небольшой саквояж, обычно стоявший на столике у окна, и положился на слова горничной, что миссис Гамильтон взяла только пару летних платьев. Все, как она делала обычно, «отправляясь на воды», – привычная отговорка для слуг. Все в доме знали, что нервы миссис Гамильтон нуждаются в постоянном лечении, и об этом, к немалой досаде Грегори, начала судачить прислуга и в соседних домах.
Что, если этот след был здесь, в гардеробной, еще четыре дня назад?
Грегори поднялся, потушил лампу и вышел стремительным шагом из комнаты. Бетси, личная горничная Лауры, в отсутствие хозяйки дремала в своей комнатке – по соседству. У ног ее стояла корзинка с рукоделием, но, кажется, в вышивке и починке кружева Бетси не продвинулась ни на шаг. Грегори разбудил ее, потормошив за плечо, и горничная испуганно распахнула глаза. Они были огромные, ярко-голубые, и девица не стеснялась пускать это оружие в дело. Грегори, по счастью, был невосприимчив и к прелестям таких простушек, и к лишним соблазнам. Уж точно не в собственном доме. Однако он дал себе зарок, правда уже не в первый раз, что, когда Лаура вернется, он потребует дать Бетси – и паре других горничных, дурочек и сплетниц, – расчет.
Бетси покорно пошла за ним, украдкой шмыгая носом, подобрала по дороге шляпную булавку, разгладила несуществующие складки на покрывале и только потом заглянула в гардеробную.
– Это пятно, оно уже было в день, когда твоя хозяйка ушла? – спросил Грегори, зажигая лампу и поднимая ее повыше.
Бетси, вытягивая шею, изучила пол и кивнула.
– Было, сэр. Должно быть, Сьюзан уронила грелку.
– Грелку? – Грегори посмотрел на отпечаток ног.
– Да, сэр. – Бетси присела в быстром реверансе. – Ночь накануне была холодная, и миссис послала нас за грелкой. Потом я занялась платьями миссис, а Сьюзан… Она такая неловкая, сэр, она вполне могла уронить грелку и испортить паркет.
Грегори рассеянно кивнул, взмахом руки отослал горничную и снова опустился возле пятна на колено. Грелка… Бетси не видела в пятне ничего необычного, хотя нельзя было сказать, будто она начисто лишена воображения. Пожалуй, даже наоборот – девица была склонна выдумывать всякие глупости. Грегори то и дело приходилось выслушивать о стуках на чердаке, призраке, облюбовавшем подвал, или о домовом, ворующем у девушек булавки и иглы. Все это были выдумки, кому, как не Грегори, знать, что домового в доме точно нет. Брауни
