да, помогает, если дело достойное или беда какая, – меняя пакеты в уличной урне, ответил Петрович.
– Хех, вот причуды у этих богачей, – затянулся с мечтательной улыбкой краснолицый дядька. – Я бы хрен кому копейку дал. Путь сами крутятся как могут. Хотя, может, там с налогами какие махинации, – задумчиво произнес он, сделав еще одну затяжку.
Пропустив это мимо ушей, Петрович спросил:
– А вам на что деньги?
– На общественно важное, – ушел от ответа мужчина.
– Это хорошо, что на общественно важное. Он это дело любит.
– А ты-то откуда знаешь, чего он любит? – смерил оценивающим взглядом тип уборщика.
Петрович игнорировал выданную ему униформу и был одет в свою старую потрепанную кожаную куртку, растянутый свитер и длинные вельветовые брюки, заправленные в высокие кроссовки. Огромная бейсболка с прямым козырьком почти закрывала брови. Одежда была чистой, но безвкусной, а от самого Петровича сильно несло растворимым кофе и дешевым одеколоном.
– Ну… Я тут еще при его отце работал.
– И что, тебя во все дела посвящают? Хотя да, у нас же дворник – главный на любом предприятии, – злобно оскалился мужчина, а затем бросил окурок. Тот ударился об урну и, рассыпав по земле красные искры, срикошетил в траву. – Ладно, не кисни, а то какой-то вон мрачный стоишь. У меня социальная столовая будет неподалеку. Выпускные, корпоративы, свадьбы на самый худой кошелек… Так что приходи потом, как зарплату получишь. Ну а формат развлечения выбирай тот, какой больше душе угоден. Поминки у нас тоже будут бюджетные.
Закончив свою короткую презентацию, дядька криво улыбнулся и начал подниматься по ступенькам, громко обивая ботинки от грязи.
Петрович дошел до своей кладовки и, взяв метлу с совком, принялся подметать лестницу.
– Хватит меня постоянно дергать! Я тебе уже сказала, что куплю планшет и самокат только после того, как мы получим деньги! Так что не ной там и веди себя как договаривались, – раздался откуда-то из-за угла раздраженный женский голос.
Петрович продолжал подметать, когда в нескольких метрах от него появился источник шума. Дворник украдкой взглянул на маму, тащившую за собой упитанного и весьма капризного сына. Оба были бедно одеты, и Петрович на секунду подумал, что ослышался насчет планшета и самоката.
– Соцпомощь здесь? – не здороваясь, обратилась женщина к дворнику.
– Здесь приемная господина Пантелеева.
– Помощь бедным, погорельцам, безработным тут оказывают? – голос женщины становился все более раздраженным.
– Да, здесь, но сейчас там занято, а в час будет обед, – мужчина говорил, продолжая громко шуршать метлой по каменным ступеням.
– Мам, ма-а-ам, ты задолбала! Я бургер хочу! И отдай мне телефон, – противно заныл мальчишка, но мать грозно шикнула на него, затем достала из кармана свой телефон и посмотрела время.
Филипп Петрович в марках смартфонов, как и в их стоимости, не разбирался, зато
