ругательски ругал «неблагодарного старого хрыча», подробно описывая, сколько тратит на его содержание: «Знаешь, во что мне обходится его стрижка, хотя у него осталось три волосины? В семнадцать фунтов!»
После того визита у Массимо всегда находились отговорки, чтобы не везти меня туда: то он расстроен, то занят, то устал. Самое смешное, что самостоятельно я добраться не могла, поскольку папа всегда отговаривал меня учиться водить машину, боясь, как бы и я, подобно маме, не погибла в автокатастрофе. Конечно, поначалу у меня еще оставались подруги, которые могли меня подвезти. Но если они приходили к нам, Массимо всегда встречал их недружелюбно, а когда я собиралась куда-то пойти с ними, устраивал немыслимые сцены. Поэтому со временем все прежние знакомые растворились в тумане, сочтя нашу дружбу слишком тяжелым трудом. И меня все еще трясло от выговора, который Массимо закатил мне в последний раз, когда я потратила целое состояние на такси.
Так что теперь мне вообще не удавалось видеться с папой.
Но в последнее время Массимо, похоже, стал гораздо снисходительнее. Может, просто меньше нервничал на службе, но он то и дело приносил мне чай в постель, массировал плечи и даже заводил разговоры, не поработать ли мне в его фирме: «Давай подумаем об этом осенью, когда Сандро вернется в школу». Такое поведение резко отличалось от его обычного «в фирме все слишком переменилось с тех пор, как ты там была. Люди готовы друг другу глотку перегрызть. Не думаю, что ты справишься».
Вот и сегодня он был в хорошем настроении. Прочел Сандро сказку перед сном, открыл бутылку отличного сансера, а я поджарила морского черта с чесноком, как он любит. Идеальный вечер, чтобы обсудить поездку к папе.
– Знаю, тебе не захочется тратить на это выходной, но мне действительно нужно съездить к папе на Пасху. Ужасно думать, что все остальные проводят время с родными, а он сидит там один с казенным крашеным яйцом от дома престарелых.
Массимо проглотил кусок рыбы, промокнул уголок рта салфеткой.
– Ну зачем тебе расстраиваться на Пасху. Я же знаю, какая ты возвращаешься из поездок к отцу. Между прочим, выходных у меня всего четыре, и я подумал: а не съездить ли нам в Лондон? Снимем там гостиницу, покажем Сандро Лондонскую темницу[8] или Тауэр.
Я уставилась на мужа, пытаясь не выдать своих опасений. Лондонская темница? Да Сандро после этого еще несколько месяцев будет верещать от ужаса.
– Чудесная мысль. Я гляну, куда еще там можно сходить. Может, в театр или на какое-нибудь шоу, если не возражаешь. И давай тогда заскочим к папе вечером перед Страстной пятницей, если ты освободишься пораньше?
– Я, наоборот, собираюсь в четверг сидеть до последнего и все закончить, чтобы не пришлось работать в праздник. А папочка твой, по-моему, уже все равно не соображает, Пасха или не Пасха, разве нет? Так что съездить к нему ты можешь в любое время. Через неделю или две.
Массимо складывал салфетку. Потягивал вино. Выстукивал ритм ножом
Музей истории тюрем.
