в близких отношениях с уважаемой Сафирой вэр Тарой, пятой из королевского Дома даль Каинэ. – Сафира ощутила крохотный укол, выпущенный в нее Элайн. Но если вэр Сара хотела задеть противницу, то просчиталась. Ничего такого, что следовало скрывать, между ней и Каором не случилось. В любом случае кузен Мирабло был вполне пристойной партией для королевской дочки и уж точно в ряду кандидатов на ее руку стоял выше Кирвила.
– В той записке, – продолжила воительница, – Каор вэр Танно приглашал меня прогуляться под луной и заняться вещами, которые не обсуждаются в приличном обществе, тем более в присутствии королевских величеств. В нескольких строчках, кое-где даже стихотворных, он весьма подробно описывал свои фантазии на мой счет. Я сочла то послание оскорблением и не посчитала нужным на него отвечать. Теперь я знаю, что за грубыми и вульгарными фразами письма стояла подруга господина Мирабло.
– Сафира вэр Тара, вы удовлетворены предоставленным ответом? – тщась скрыть улыбку и не глядя на дочь, спросил король. Он, как и она, понимал, что говорить о студенческой шутке для Элайн гораздо труднее, чем для Сафиры слушать ответные оскорбления и прозрачные намеки. Унижения рода Хаинэ пролилось бальзамом на душу Кайро, который вытерпел немало грубостей с их стороны за последний год.
– Вполне, – улыбнулась Сафира. – Я прошу прощения у воина Элайн вэр Сары за неприятную процедуру. Зато каждый из нас теперь уверен, что духи не завладели ее телом и мы по-прежнему, как и всегда, можем рассчитывать на Дом дэль Хаинэ. Полагаю, несколько трудных минут стоят общественного спокойствия.
Сафира склонилась в глубоком поклоне перед родителями, кивнула на прощание сестрам и, не удостоив вниманием никого больше, направилась к выходу. Карин отделилась от толпы компаньонов и присоединилась к ней перед самыми дверями, которые снова раскрылись перед принцессой по мановению руки.
Стоило Сафире покинуть зал советов, как за толстыми стенами раздался гомон. Одни считали ее выходку забавной, другие – глупой, третьи – опасной. Но Элайн никто не сочувствовал, может быть кроме отца и ее первой дамы, в этом принцесса не сомневалась. В угоду царствующей династии Хаинэ не любил никто, даже домашние животные. Грозный хлопок дверей, раздавшийся за спиной буквально через несколько секунд, подтвердил правоту бунтарки. Сафира не стала оборачиватья. Она и так знала, кто идет за ней следом. Карин тихо ойкнула за плечом, но страха не было. Сейчас принцесса была готова ответить за свои слова и пять лет страданий. Неважно, что Элайн о них даже не догадывалась.
Но вэр Сара не потрудилась кинуть вызов дочери короля. Какой смысл? Одержи она победу (а это было неизбежно), на Дом Хаинэ обрушились бы новые беды. И они могли бы оказаться даже хуже тех, что уже висят над их головами последние пять тысячелетий. Поэтому Элайн одарила Сафиру одним коротким взглядом и чуть слышно, почти не раскрывая рта, чтобы никто, даже их дамы, не могли их услышать, прошептала:
– Я запомню этот день,
