в жилах, потому что я точно знаю, что за человек нажимает на кнопку блокировки, закрывая черный «Рендж-Ровер» через два места от меня.
Это Гаррет Грэхем.
На мгновение я не могу вымолвить ни слова, не могу сделать ни шага. Я просто стою и смотрю, как легенда хоккея направляется ко мне с кружкой-непроливайкой в руке. Я не видел его с того самого хоккейного лагеря, куда меня пригласили еще подростком.
Он оглядывается на красный хетчбэк, за рулем которого сидит Каррма, потом переводит взгляд на меня и хмурится. Нет никаких сомнений: он видел, как она сидела у меня на коленях.
Черт.
Черт, черт, черт.
Что ж, денек хуже некуда.
– Утренняя тренировка начинается в девять, разве нет, мистер Райдер?
А судя по всему, есть куда хуже.
– Знаю. Я опаздываю. Проблемы с машиной. – Я едва успеваю договорить, как сам морщусь. Ну и предлог.
– Да, кажется, серьезные проблемы, – едко замечает Гаррет. Хмуриться он так и не перестал.
Он подстраивается под мой темп, и мы вместе идем к входу.
– У меня машина не завелась, – объясняю я, отчаянно пытаясь завоевать его одобрение. – Так что утром пришлось искать, кто бы меня подвез. А мой водитель не понимал, насколько важно успеть сюда вовремя.
– Ну, это ведь не ее ответственность, верно? – Он изгибает бровь и отчаливает по направлению к входу.
Я сдаюсь.
Пока несусь по коридору, гадаю, что вообще здесь забыл Грэхем. Может, хочет с дочкой повидаться.
Пустая раздевалка хуже всяких обвинений. Как пощечина. Я переодеваюсь, натягиваю тренировочную форму и защитное снаряжение, и меня передергивает от ненависти к самому себе. Все остальные на катке, где и должны быть. А я тут, как чертов идиот. И все потому, что вчера вечером мне захотелось покувыркаться в постели. У меня и так мишень на спине. В меня целит и Дженсен, и Колсон со своими парнями, и НХЛ. А теперь мой кумир считает, что я не могу вовремя на тренировку приехать.
Моя жизнь – катастрофа.
Телефон оставляю на полке в шкафчике (у них тут даже полки из красного дерева) и сажусь на скамейку зашнуровать коньки. Минуту спустя я в чехлах марширую по резиновой дорожке и выхожу на лед, с облегчением обнаружив, что тренировка даже не началась.
Какое счастье. Слава богу. Парни все еще разогреваются, а тренер Дженсен стоит у скамеек и разговаривает с Грэхемом, который потягивает что-то из своей кружки.
Гаррет Грэхем меня спас. Если бы он не отвлек тренера, меня бы, наверное, домой отправили.
Ко мне тут же подъезжает Шейн.
– Ты как, нормально?
Хоть он и бывает придурком, еще он хороший друг.
– Да, – вздыхаю. – Каррма отключила мой будильник.
Он кривится.
– Что ж, судя по всему, добрососедским отношениям конец.
Я против воли ухмыляюсь. Тут он явно прав.
– Чувак, что
