помещение залилось вспышкой яркого света, больно ударившего по глазам. Инстинктивно, Павел постарался прикрыть собой Леру, закрываясь от яркого света рукой.
– Какого х…… . – ему не дали договорить.
Мощный удар под колено, Павел рухнул на пол, и свет погас.
Глава 2 «Русский нерусский»
Когда Павел очнулся, то обнаружил себя лежащим не на полу, а на каком-то приспособлении, напоминающим кресло стоматологического кабинета. Такое кресло в помещении было не единственным, и на беглый взгляд их насчитывалось десятка три-четыре. В креслах, подобно Павлу, располагались люди, кто-то в бессознательном состоянии, а кто-то уже пришёл в себя. Павел попробовал встать, но обнаружил, что он, как и остальные, крепко зафиксирован к креслу ремнями. Узкими ремнями крепились ноги в двух местах, запястья, плечо, а двумя широкими живот и грудная клетка. По левую руку от Павла находилась Лера. В таком же кресле, так же зафиксированная ремнями. К её рукам и ногам тянулись прозрачные трубки, крайне похожие на медицинскую капельницу. Правда никаких штативов с флаконами медикаментов поблизости не было, трубки тянулись прямо из кресла. На лице у Леры была кислородная маска, с парой гофрированных прозрачных шлангов, так же уходящих куда-то в конструкцию кресла. Лера была ещё без сознания.
Павел осмотрел себя. Точнее, то, что позволяла осмотреть с его положения относительно свободная голова и шея. Ни маски, ни трубок на нём уже не было. На руках отчётливые следы проткнутых вен.
Беглый осмотр помещения никакой ясности в происходящее не внёс. Последнее, что помнил Павел, это свет, удар, боль в колене и темнота. Кстати, боли в колене не было. Это позволило предположить, что с момента последних событий прошло достаточно времени, что бы колено зажило. Помещение полностью металлическое, то есть абсолютно. Пол, стены, потолок всё из металла, никакого намёка на отделочные материалы. Окон нет, свет приглушённый, воздух спёртый.
Между рядами кресел ходят несколько девушек. Все темнокожие. Не смуглые, а прям темнокожие, как негры. Одеты однообразно, в какую-то униформу, что-то вроде комбинезонов. Комбинезоны у всех разные, но все подогнаны по фигуре.
Девушки освобождают людей от медицинских систем и масок, ставят какую-то инъекцию в шею. Странные медики с абсолютно безучастными лицами. Не переживаний, не состраданий, только спешка, будто опаздывают куда-то.
Одна из девушек подошла к Лере. Извлекла из вен иглы, сняла маску. Каким-то фонариком ткнула в шею. Почему фонариком? Да потому, что инъектор, серы цилиндр, светился с одной стороны как обыкновенный фонарь. Возможно способ обеззараживания места укола.
В сознание Лера не пришла. Девушка приподняла Лере веко, посветила инъектором в зрачок, а затем надавила ей большим пальцем в носогубную складку. Лера тут же мотнула головой и стала приходить в себя.
С полной отречённостью от реальности, Лера крутила головой по сторонам, стараясь сообразить, что происходит. Наконец остановила свой взгляд, осознав, что смотрит на Павла.
– Пашка,
