с ее шоколадной кожей…
Как-то утром Зика мыла тротуар перед ателье в своей обновке, по привычке мурлыча под нос легкомысленную песенку. В это время в святая святых высокой моды решил наведаться сам ведущий дизайнер Дома моды. Заметив уборщицу в одежде, более подходящей для эстрадной певицы, чем для работницы метлы и швабры, он решил, что девица нагло стащила «поносить» тунику из ателье. Слово за слово – разгорелся страшный скандал. Зика рыдала в голос и на ломаном французском лепетала, что она ничего не крала, это только подарок новенького русского. Рассматривая швы на модели и брызжа слюной, мастер кричал что-то на дикой франко-англо-итальянской смеси. Наконец призвали к ответу виновника скандала. Странный парень, чей словарный запас к тому времени пополнился в основном за счёт ругательств и профессиональных терминов, молча продемонстрировал свои эскизы.
Зика была реабилитирована, а поражённый мастер предложил Косте повышение – ему доверили подшивать подолы платьев на моделях. Он с радостью согласился. Ведь мастерская Великого Кудесника – лучшая рекомендация в мире моды и отличная школа для начинающего дизайнера. Морозов прошёл эту школу от первой до последней ступени…
В салон-ателье часто забредали представители высшего класса – бизнесмены, сенаторы, дети миллиардеров, капризные поп-звезды и знаменитые актрисы кино. Но их блестящий мир разочаровал Костю. «Звезды всегда полны спеси и шика перед недреманным оком телекамеры, в жизни же они оказывались вздорными, капризными, скандальными личностями, устраивавшими бесконечные истерики из-за малейших неудобств. К тому же звезды не горели желанием тратить свои денежки на произведения искусства Великого Мастера. Они предпочитали брать напрокат приглянувшиеся модели и возвращали их через несколько месяцев изрядно потрёпанными, порой даже рваными, со следами помады и сексуальных игр. Ателье существовало, в основном, за счет рекламы, которую и делали ей эти самые звезды. Иногда случались и редкие заказы от миллионеров. Богатые люди, или, точнее, люди, которые хотели казаться таковыми, порою позволяли себе «разориться» на какой-нибудь костюмчик от дизайнера лишь в расчете на сезонную скидку. В общем, мир моды оказался не столь уж привлекательным, каким виделся раньше.
Особенно сильно начинающий кутюрье ненавидел момент подгонки одежды под фигуру звездных моделей. Этот процесс, как правило, сопровождался истериками, криком и оскорблениями. Одна из американских кинозвезд, прибывшая в Париж прибарахлиться перед вручением премии «Оскар», Джинжер Голдин, допекла его так, что Морозов всеми фибрами своей души возненавидел актрису, американское кино, а заодно и атмосферу высокой моды. Джинжер Голдин была рослой, начинающей полнеть дамой, переживающей трагическое время последнего пика молодости. Недавно изгнавшая из собственного особняка в сорок комнат в Майами своего пятого мужа, она была необыкновенно раздражительной.
На примерке Джинжер измотала душу всему
