двумя саблями в ножнах. Видимо, его телепортировали сюда, пока тот ел, ведь в руках у него была жаренная нога какого-то большого животного. И воин, совершенно не смущенный взглядами других существ, спокойно продолжал трапезу.
А особенно пристально смотрел следующий присутствующий. Вернее, он не мог делать ничего кроме наблюдения, ведь все существо представляло собой один громадный глаз, размером с голову человека, парящий в воздухе. Не было ни тела, ни век, ни костей, просто глазное яблоко, от которого в пустоту шли зрительные нервы. Мгнлу’ив’нар, его имя Виктор помнил хорошо, оно накрепко выжглось в сознании вампира, когда тот своей магией попытался влезть в разум глаза. Это получилось, разум не был защищен, но… Ему и не требовалась защита. Вампир увидел то, чего видеть не следовало, и еще неделю отходил от кошмарных видений, и ужасающих голосов в голове. Больше он не пытался читать даже поверхностные мысли Мгнлу’ив’нара.
И последним из тех, кто вышел на свет, был простой ничем не примечательный призрак, парящий над изысканной вазой. Каждый раз, когда Виктор видел его, это был разный призрак, и сейчас он видел дух крепкого мужчины с мощными мышцами и волевым взглядом, излучавшим силу, несмотря на свою смерть. В прошлый раз это была девушка, и вампиру та была более симпатична, чем этот прозрачный воитель.
Были и другие, некоторые, возможно, еще не прибыли, а другие, как и Виктор, вышли из освещенного круга, наблюдая из темноты. Но среди присутствующих вампир не наблюдал Светлую Зубатку, милую молодую девушку, пришедшуюся ему по нраву. Особенно Виктору в ней нравились ее непосредственность, веселье, молодость и тот факт, что из всех них, она единственная абсолютно никак не защищала свой мозг, и вампир мог беспрепятственно читать ее мысли и память. У него были большие планы на эту гоблиншу, она была весьма талантлива, и мужчина надеялся, что она соберет свою орду, захватив хотя бы одну-две страны, а он будет, кхэм, направлять ее действия, дергая за ниточки из тени.
– О чем задумался!? – раздался жизнерадостный голос за спиной вампира, и тот почувствовал толчок в спину, заставивший нежить сделать несколько шагов вперед, являя себя свету. Следом за Виктором и улыбающийся владелец голоса вошел в круг.
– Ты. Оливер. – Злобно выплюнул слова вампир, и имя прозвучало как ругательство. Он ненавидел этого человека, и вместе со словами нанес ментальный укол, стараясь поразить мозг Оливера, заставив того корчиться в агонии. Однако сработало множество заранее поставленных заклинаний, нейтрализуя атаку Виктора, и атакуя его самого в ответ. Обмен уколами закончился ничем, и человек заговорил, как будто ничего не произошло:
– Ага, это я! Привет, Вик! Как твои делишки?
– Были неплохи, пока я не увидел тебя.
– Ах, все так же холоден как труп! Твои слова ранят мое чуткое сердечко!
Да, Виктор определенно ненавидел Оливера. За его характер, за его поведение, за его тупые шуточки, за то, что он, будучи обычным человеком, заставлял вампира
