.Название пока рабочее. Заменю как придумаю получше.
+ 18.11.2024
– История начинается (первая глава бесплатно, далее по мере написания буду рассекречивать остальные).
Глава 1. Умирать больно, но оживать еще больнее. Еще бы имя вспомнить!
Если снежинка не растает,
в твоей ладони не растает…
То у меня для тебя плохие новости!
Холод. Боль. Темнота. Глаза ничего не видят – снег успел покрыть ее глаза и лицо уже приличным слоем. Попытка вздохнуть успехом не увенчалась. Мышцы задеревенели и отказались подчиняться. Попытка перезапустить сердце успеха также не имела. Тело мертво. Нужно было проанализировать ситуацию. Несмотря на ограниченное время, спешка делу только бы повредила. Она «прислушивается» к ощущениям. Нет, не ощущениям тела. Тело мертво и не охотно делится информацией с законсервированным в стазисе мозгом.
Тело находится в реальном мире. Тело лежит на спине. Органы чувств не откликались. Мозг удалось пока законсервировать, но нужно было срочно реанимировать тело – она предпочитала быть живой, а не умертвием. Умертвие очень плохо маскируется среди людей. Привлекает ненужное внимание. Так миссия закончится, даже не начавшись. Миссия? Какая миссия? Блин, она не помнила. Ладно, это потом.
Так… анализируем. Пускаем «ток» по нервам. Ох, ёёёё… Сколько же боли-то. Так-так-так! Отключаем лишнее, только самое важное! Что у нас из критических повреждений? Она «прислушалась» к своему новому телу… Новому? Так, не отвлекаемся! Память починим потом! Это сейчас не критично. Колотая рана под левой лопаткой – пробито левое легкое и сердце. Пневмоторакс. Гемоторакс. Ожоги. Обморожение. Что еще? Закрытая черепно-мозговая травма. Били тупым предметом по голове. Сломанный нос. Выбито несколько зубов. Несколько зубов раскололись. Сломаны пальцы рук. Вырвано несколько ногтей. Сквозное огнестрельное ранение в руку. Разбито колено. Раздроблена ступня. Кстати, это мозг подсовывал нужные термины – это хорошо, какие-то практические знания в нем еще остались. Что еще? Мелкие порезы по всему телу. Мочки ушей порваны – выдергивали серьги? Девочку явно пытали перед смертью. Насиловали? Нет, не насиловали. Странно даже. Но били много – это факт.
Так… сосредоточиться. Делаем локальный «прогрев» в области фатальных повреждений. Сначала затягиваем рану на сердце. Выгоняем кровь из грудной полости. Блин, свернулась уже… локальный прогрев, я сказала! Вот! Затягиваем рану в плевральной полости. Выгоняем воздух. Закрываем рану окончательно. Пуск! Сердце отозвалось болью. Ой-ой-ой, больно-то как. Кровь застыла. Недостаток кислорода. Попробуем вдох. Через открытый рот успел набиться снег. Снег не таял, тело было холодным, «комнатной температуры», а мы на улице. Зима. Холодно. Мышцы задеревенели, не слушаются. Нет, так не работает! Меняем тактику.
Придется тратить пока что не бесконечные запасы на более решительные действия. Общий «прогрев»! По телу пробежала волна тепла. Снег на лице начал таять, вода потекла по лицу. Кровь разжижилась и «развернулась». Мышцы стали чуть менее деревянными. Вот! Теперь можно попробовать еще раз!
Так! Сердце, пуск! Сердце качнуло кровь. Вдох! Ааааа… Пиздец!!! Как же больно! ВДОХ, БЛЯДЬ! ААААААААА!!! Тело изогнулось дугой, послышалось хриплое «хыыыыыыаааа». Со стороны это выглядело, наверно, как в каком-нибудь голливудском кино. Правда, никто не видел. Ну, кроме любопытной белки на дереве.
Больно. Больно. Очень больно! Тело непроизвольно захныкало. Легкие были в отвратительном состоянии. Особенно левое. «Варп» вообще не очень полезен для незащищенного человеческого тела. Так… а что такое «Варп»? Память-память… Глаза по-прежнему ничего не видели – «обгорели» в «Варпе». Кожа тоже была сплошным магическим ожогом. Хотелось плакать, но нечем. «Ыыыыыы…» – она тихонько завыла от боли.
Но кое-чего мы добились. Сердце работает. Дыхание есть. Калорий нет. Органы мы с этим не перезапустим. Обойдемся пока минимальным набором, остальное – в консервацию до лучших времен. Придется тратить все еще дефицитную «чистую энергию». Она перевернулась на живот и сплюнула растаявший во рту снег вперемешку со свернувшейся кровью. В рту остался гадкий привкус. Игнорируем. Она перевернулась на спину и приложила ладонь к глазам. Глаза почувствовали тепло. Восстановившиеся веки наконец сморгнули, потекли слезы. Сейчас-сейчас. О! Появилась картинка. Четкость пока никакая. Что у нас вокруг? Лес. Снег. Зима. Белочка.
Сыуок, блэт… Так это на каком языке сейчас было? Неважно! Холодно. Зябко. Хочется пить. Хочется есть. Нет, не так – хочется жрать. Нет – ЖРАТЬ! БЕЛКА! Сожру белку! Не-не-не, стопэ! Контролируем себя! Если сейчас поддаться этому Голоду, то получим из тела упыря. Нам это не нужно. Поедим нормальную человеческую еду… когда ее добудем. Эх… Щас бы щаёчку… да с пещенькой. А что такое щаечек и пещенька? Мозг не смог вспомнить, что это конкретно, но помнил, что это тепло и вкусно. Тело подсказывало, что последние двое суток оно не ело
