случае, где-то на несколько порядков лучше для простых красноармейцев, чем сухой текст. Тем более написанный каким-нибудь дубовым канцеляритом, который без пол-литры не поймешь даже при подходящем образовании.
Параллельно шло создание короткометражных учебных фильмов, диафильмов и многочисленных, просто бесчисленных плакатов. Причем плакаты были как агитационного содержания, вроде «Чем чище руки, тем тверже кал», так и учебно-образовательного с какой-нибудь взрыв-схемой оружия или кинематическим принципом чего-то.
Подхватил эту тему и Дзержинский.
Ведь перед ним стояла задача подготовки не только пары сотен новых сотрудников центрального аппарата ОГПУ. Это было лишь начало. Обновление ждало НКВД на всех уровнях. Для чего требовались наставления, инструкции и прочие справочные материалы.
Вот в учебном центре и начали генерировать ведомственные комиксы. Например, довольно толстую брошюрку комикса «Осмотр места преступления». И так далее.
В этом всем деле ключевую роль сыграл даже не сам Фрунзе, а Наркомпрос РСФСР и его незабвенный руководитель Анатолий Васильевич Луначарский, с которым Михаил Васильевич начал активно сотрудничать еще в 1926 году, когда стал налаживать массовый выпуск учебных комиксов.
Потом через него была продавлена творческая студия для трио из Толстого, Беляева и Булгакова. А фантастика была объявлена магистральным направлением советской литературы. Как инструмент формирования будущего в сознании граждан. Правильного будущего. Не в лоб, понятно. А через образцы и маркеры… Так что, когда супруга Фрунзе пришла к Луначарскому с предложением издать сказки, почва там была очень основательно прогрета.
Анатолий Васильевич – фигура для Советского Союза фундаментальная. Да, обычно при изучении политической истории эпохи он уходит на второй, а то и третий план, уступая таким монументальным личностям, как Сталин, Дзержинский, Каганович и прочие. Ведь безотносительно их компетентности и благости реальных намерений личностями они являлись очень яркими.
Михаил Васильевич же эпоху знал чуть лучше, чем средний обыватель. Особенно если обыватель этот из секты «свидетелей коммунизма», воспринимающий как личное оскорбление любую, даже самую конструктивную и вежливую критику Союза и всего советского. Безотносительно реального положения дел. Сразу записывая в «антисоветчики» или «мерзавцы» всех, кто посмел назвать вещи своими именами.
Фрунзе их не осуждал.
Прекрасно осознавая, что стремление этих людей спрятаться за сказку и красивые лозунги не более чем рефлексия. Жизнь непроста. Всякой грязи на Союз выливали много. Вот и нашла коса на камень, спровоцировав психическое расстройство. Но даже они в основе своей видели Луначарского глубоко второстепенной фигурой. И чем он занимался – мало кто мог вспомнить. Просто потому, что этот персонаж почти не фигурировал в красочных лозунгах и красивых апокрифах.
И не только
