голос. Поворачиваюсь, а ко мне навстречу с ясными голубыми глазами идет Мария Николаевна, верная подруга Элен, грациозно опираясь на красивую трость. Мария Николаевна обладает особым искусством носить шляпки. Мне кажется, я никогда не видела, чтобы она одну и ту же шляпку надевала дважды. Сегодня на ней красовалась белая шляпа с синей лентой. Точно такого же глубокого синего цвета была надета плиссированная длинная юбка и белая кофта с бантом на плече. Разве можно сказать, что этой шикарной даме через пару лет исполнится девяносто. Эх, всем бы нам так выглядеть!
– Мария Николаевна, Вы как всегда шикарны! – произношу я, не сдерживая свой восторг.
– Катюш, ты мне льстишь! Я тебя увидала еще на Малом, но за тобой не угнаться. Но я сразу поняла, что увидимся у Часовни. Как ты, дорогая? А что глазки такие заплаканные?
Как-то неожиданно слезы потекли сами собой. Как же это на меня не похоже. Я всегда умела сохранять лицо, даже в самых сложным ситуациях. Но, видимо, настал мой предел. Мария Николаевна нежно берет меня под руку и тихим голосом произносит:
– Пойдем, дорогая, прогуляемся.
Мы идем по аллее вдоль могил и кажется, что сейчас все прислушиваются к моим словам. А главное – меня слышит Ксения. Глубокий вдох и я могу говорить:
– После смерти Элен я надеялась, что мы с Олегом станем ближе друг к другу. Мне казалось, что мы сможем реализовать все наши мечты и планы. Путешествовать, соглашаться на работу в других городах и странах без угрызения совести, что бросаем Элен одну. У меня было чувство, что вот сейчас можно расправить крылья и полететь высоко и далеко навстречу своим желаниям. Но… – слова комом встают у меня в горле.
Мария Николаевна нежно гладит меня по руке, своим спокойствием забирая мою тревогу.
– Но за этот год с Олегом что-то произошло. Он ничего не хочет. Сначала я это списывала на его апатию. Ему действительно не просто дались последние годы жизни Элеоноры Владимировны. Он был ей и внуком, и сиделкой, и медбратом. Я поражалась и восхищалась его силе, его терпению, его мудрости. Потом наступила пустота, которую я старалась заполнить интересными поездками, проектами, семейными традициями. За этот год я перепробовала многое. Но у меня такое ощущение, что его словно выпили до дна, опустошили и выбросили.
– Душа моя, к большому огорчению вынуждена согласиться, что Элен не была подарком. Она обладала притягательной силой, но и при этом строптивым нравом. В ней сочетались женское обаяние и хладнокровная жестокость.
Чувствуется, как непросто Марии Николаевне говорить. Думаю, ей тоже есть, что вспомнить.
– Говорила я Элен, что нельзя так вмешиваться в жизнь молодых. Я до сих пор не могу понять, почему Олег позволил ей так потакать собой. Могу представить, чего одни поездки на работу стоили…
– Какие поездки на работу? Впервые слышу, – удивленно спрашиваю я.
– Душенька,
