читала – смотрела?
– Милена кое-что дала посмотреть.
– Вот оно что… ну так давай перейдём к практической стороне вопроса, синеглазка.
Никогда бы раньше Ян подумать не мог, что введение в чувственный мир удовольствия станет для него самого такой приятной, но вместе с тем изощрённой пыткой.
Сначала он вернулся к сладким губкам своей синеглазки. И мучил их до тех пор, пока она не начала стонать и пытаться вновь разорвать поцелуй. Переместил поцелуи ниже – на грудь. Благо платье у Бажены позволяло без особого труда это сделать. Стоило только ему прикоснуться к вершинкам заветных белоснежных полных холмиков, как девушка в его руках задрожала. Он был почти у цели. Поэтому Ян продолжил пытку. И уже через мгновение тело девушки прошила бешенная дрожь и она, сладко выгнувшись дугой, обмякла в его руках.
Ян подхватил свою драгоценность на руки и понёс на диван. Отпускать Бажену ему совсем не хотелось, поэтому взял на руки.
– Ты такая маленькая, синеглазка. Скажи, тебе точно уже восемнадцать исполнилось? – задумчиво спросил он, рассматривая желанное тело в своих руках.
– Точно, – улыбнулась она, – я в маму ростом пошла. Она у нас тоже небольшой была.
– А отец? – Ян решил расспросить у неё про родителей, чтобы самому немного отвлечься и остыть. Ведь он дал сам себе слово не принуждать её ни к чему. И не соблазнять. Итак кое что вышло из под контроля. Но этому чему-то Ян был безумно рад. Понимание того, что он был тем, кто доставил синеглазке её первый оргазм, пусть и таким невинным на его взгляд способом, заставляло его сейчас едва не урчать от удовольствия. И хотя волк внутри рычал и рьяно требовал продолжения, человеческая часть в этот раз победила.
– Папа был совсем другим. Он был очень высоким и крепким. Он сам мог переколоть без отдыха целую гору дров. Или расчистить двор от снега.
– А как он выглядел?
– А почему ты сейчас об этом спрашиваешь? – удивилась Бажена.
– Вы с Мишей не очень друг на друга похожи. Я бы даже сказал, что совсем не похожи.
– Не знаю, если честно. И мама и папа оба темноволосые и кареглазые. Вот и Миша в них пошёл. Я же вот совсем другая.
– Может ты им не родная?
– Не думаю. Помню, когда я в детстве очень сильно заболела, мне делали переливание крови. И мама дала свою кровь. У меня очень редкая группа.
– А что отец? Вдруг он тебе не родной?
Ян сам не понимал, почему задавал эти вопросы. Но они сами срывались с языка.
– Сомневаюсь. Отец ведь священником был. А у них там всё очень строго – чистая моногамия. Брак возможен только с девушкой незамужней. И только один брак.
– А если развод? Или смерть одного из супругов?
– Значит, вдовцом на всю жизнь останется.
– У моего рода что-то похожее, – хмыкнул Ян, – Так что произошло с твоими родителями? Почему вы остались с Мишей одни?
– Мама
