очень явный намёк, что Андрей Степанович не считает обязательным соблюдать субординацию.
Это он так странный вызов бросает Марку? Или ему просто кажется, что самая правдоподобная тактика – изобразить интерес ко мне, как к девушке?..
Куча ответов и никаких ответов. А Марк как-то резко с места поднимается.
– Да, тут у каждого своя история,– тогда спешу заговорить первое, что приходит в голову. Скорее невпопад. Отвечаю лишь на его слова, что я не вписываюсь.
– Ага, и наша теперь тесно соприкасается, – неожиданно заявляет уже поравнявшийся со мной Марк. Ещё и кладёт руку мне на плечи, разворачивая и направляя к двери. – Мы пошли.
Кожу, где он прикасается, даже через одежду буквально печёт, а в горле разом пересыхает. Ничего не говорю. И даже на Андрея Стеапновича, глядящего нам вслед, не оборачиваюсь. Хотя он как-то многозначительно покашливает.
Что это вообще было? И со стороны препода, и со стороны Марка… Такое ощущение, что оба друг перед другом обозначили какое-то странное право на меня.
– Не нравится мне этот Андрюшка, – неожиданно заговаривает Марк, когда мы направляемся к лестнице. Я тут же резко веду плечом, пытаясь сбросить его руку. Ухмыляется, но убирает сам. – Мутный он какой-то, – обыденно заявляет.
– Нормальный. Доброжелательный, – возражаю, отойдя чуть подальше от Марка. А то он хоть и не касается меня, всё равно такое ощущение, будто ешё да. Кожу всё ещё покалывает горячими мурашками.
– За такую доброжелательность обычно увольняют в нормальных универах.
– Тебе откуда знать? – вырывается само.
И тут же неловко становится. Я словно отделяю Марка этим высказыванием от той, нормальной, привычной мне жизни. И хотя по факту не сказать, что несправедливо; всё равно хочется как-то сгладить углы.
Хотя Марк и усмехается, глядя на меня безотрывно. Притом, что мы уже по лестнице идём.
– Интернет тут как бы тоже есть.
Тоже усмехаюсь, чтобы как-то перебить неловкость, почему-то всё сильнее накатывающую.
– Ты ведь завтра пойдёшь к себе на пары? – тихо спрашиваю. – Андрей Степанович дал понять, что не пустит тебя в следующий раз. А с ним лучше не ссориться.
– Со мной лучше не ссориться, – жёстко отбивает Марк. – И этот хрен ведёт у тебя всего две пары в неделю. Переживёт, если решу появляться.
Только и вздыхаю. Мрак, угроза всей академи… А мне почему-то этот его грозный выпад сейчас ребячеством кажется. Желанием что-то кому-то доказать. И спорить не хочется вовсе не из-за страха перед ним.
Глава 6. Марк
Как ни странно, Милана со мной не спорит ни когда даю понять, что буду периодически и на её пары ходить, ни когда веду её обедать. Сидим за одним столиком, миролюбиво обсуждаем сегодняшний учебный день. Она так непринуждённо себя ведёт, что будто и не замечает, насколько большой ажиотаж мы тут вызываем у всех, кто в этой же кафешке.
