радостно говорит та, но в ее голосе Елена слышит горькую злость. С колена Алекс сквозь ткань тонкого спортивного костюма сочится кровь. Она пытается опереться на пострадавшую ногу и морщится.
– Зачем ты прыгала лутц? – удивляется Таня. Она давно закончила тренировку и осталась посмотреть на подруг. Алекс скалится.
– Время удивлять. Я уже давно ничем не могу удивить Софико, и, кажется, она опустила руки. На тренировках мне почти не достается ее внимания. В прошлый раз я просто мотылялась туда-сюда и ни разу не прыгнула даже вшивый одинарный сальхов, а она мне ничего не сказала. По-моему, ей наплевать на мои результаты. Кроме своей распрекрасной Серебряковой никого не видит.
– Ты ничем не хуже Серебряковой, – не слишком убедительно говорит Таня и краснеет.
Алекс беспомощно улыбается и оборачивается, глядя, как на льду появляется затянутая в красное фигурка девушки. Новая фигуристка уверенно разгоняется и проносится мимо с пушечной скоростью, словно не замечая завистливых взглядов. Основательно разогревшись, фигуристка слегка наклоняется, а затем без видимых усилий делает двойной риттбергер, аккуратно приземлившись и не потеряв скорости.
– Черт возьми, – одобрительно говорит Алекс, и в ее голосе одновременно слышны и восторг, и зависть. – Я надеюсь, она хотя бы на триметазидине, и ее вытолкают с чемпионата поганой метлой? Невозможно так прыгать, если ты не под чем-то.
– Это допинг? – округляет глаза Таня. – Софико не позволит ей употреблять запрещенку, лучше загоняет до смерти. Серебрякова и без того лучшая. По-моему, у нее больше всех шансов попасть в сборную, зачем ей так подставляться?
– Твоя наивность иногда меня поражает, – морщится Алекс, открывает дверь и, надев на лезвия коньков чехлы, садится рядом с Еленой. На коленке бурое пятно крови, и, кажется, ее это тревожит. – Софико, конечно, и воробья в поле загоняет, но триметазидин пока еще не считается запрещенным, а подхлестывает не хуже экстази.
Они говорят излишне громко и осознают это, только когда позади кто-то чуть слышно ахает. Обернувшись, Таня замечает на задних сиденьях группку девчонок. Слишком молоденьких, чтобы знать их лично, но вполне созревших для того, чтобы Алиса стала их кумиром.
Они на мгновение замолкают, замечая, что их тренер Софико Торадзе оторвалась от наблюдения за своей лучшей фигуристкой Алисой Серебряковой, поднесла к уху телефон и внимательно глядит в их сторону. Серебрякова, проносясь мимо, на мгновение отвлекается от выполнения элементов и смотрит на девушек с легким раздражением. Те старательно делают вид, что не заметили ее перекошенного лица, впрочем, на такой скорости разглядеть его и правда нелегко. Алекс осторожно, кончиком пальца трогает разбитое колено и шипит, как кошка.
– Сходи к врачу, вдруг это серьезно? – говорит Елена. Алекс осторожно сгибает и разгибает ногу, после чего беспечно отмахивается.
– Схожу.
