спальне стояла тишина. Фан Му вздохнул, оттащил сестру Чжао от двери, усадил на стул и протянул стакан воды.
У сестры Чжао, казалось, не осталось сил; она съежилась, держа в руках стакан и всхлипывая:
– Что же это… Что случилось?
Фан Му не знал, что сказать, поэтому просто положил руку на ее плечо и легонько похлопал.
Сестра Чжао схватила Фан Му за руку, ее глаза были полны недоумения и боли:
– Что случилось с Яфань? Столько времени… Как она жила все эти годы?
Фан Му посмотрел сестре Чжао в глаза и медленно покачал головой:
– Я не знаю, и вы не спрашивайте. – Он сделал паузу. – Это определенно то, что вам лучше не знать.
Сестра Чжао закрыла глаза и беззвучно заплакала. Она сидела, опустив голову, плечи ее тряслись, отчего стакан в руке тоже сильно дрожал, и вода то и дело выплескивалась, стекая по брюкам с неподрубленными краями.
Все эти годы каждый из них старался выжить. Кто-то ради веры, кто-то ради обещания, а кто-то ради бегства.
Фан Му молча сидел. Всхлипывания постепенно стихали.
– Она живет у тебя? – Сестра Чжао взяла салфетку, протянутую Фан Му, и вытерла следы слез на лице.
– Да.
Сестра Чжао сжала в руке скомканную салфетку и слегка вздохнула.
– Ну ладно, – она высморкалась, – пока что сойдет и так.
Подумав, Фан Му решил не говорить сестре Чжао о своем предложении, иначе она непременно уведет Ляо Яфань, и тогда наступит еще больший хаос.
Сестра Чжао встала и сказала хриплым голосом:
– Я пойду. Позаботься о Яфань; она, наверное, много натерпелась за эти годы. Дай знать, если понадобится моя помощь.
Фан Му не хотел ее отпускать:
– Поешьте перед уходом, а потом я вас отвезу.
– Не стоит, – отмахнулась сестра Чжао. – Мне достаточно и того, что она жива. Я спокойна, раз ты присматриваешь за ней.
Она повернулась, взглянула на все еще запертую дверь и медленно подошла к ней.
– Яфань… – Нежно погладила дверь, словно это было лицо девушки. – Знаю, тебе тяжело. Но и мне было плохо все эти годы. Умирая, Лао Чжоу так и не смог тебя увидеть… – Слова застревали в горле, она продолжала снова и снова гладить дверь. – Неважно, что случилось в прошлом, я рада, что ты вернулась… У тебя есть я, есть дядя Фан, мы твоя семья… Все будет хорошо…
Внезапно дверь со щелчком открылась.
Следующие два часа сестра Чжао и Ляо Яфань говорили и плакали, плакали и говорили, но больше всего просто обнимались и смотрели друг на друга, словно хотели навсегда сохранить в памяти каждую частичку изменений, произошедших за последние четыре года. К тому времени, когда Фан Му позвал их ужинать, лица обеих опухли, а голоса охрипли так, что они уже не могли говорить.
Ляо Яфань опустила голову и послушно взяла сестру Чжао за руку, а выражение ее лица вновь стало милым и кротким, как у маленькой девочки.
Сестра
