style="font-size:15px;"> Ну что такое…
Свое выкинула, а на его рука не поднимается.
Что-то мешает, буквально покалывает под сердцем.
Я шумно выдыхаю и кидаю кольцо в карман пиджака. Пусть хоть так.
А потом иду выполнять заключительный пункт. По тому самому канону, который предполагает порчу дорогого автомобиля любимого. Я спускаюсь в гараж, в котором стоит целый автопарк. Джипы, седаны, суперкары. Тут можно задолбаться крушить, только к вечеру получится половину поцарапать.
– Естественно, – цежу сквозь зубы, когда к гаражу подъезжает темно-серая акула Арбатова.
Уже предупредили.
Он выходит из машины и оглядывает меня с ног до головы. На его красивом волевом лице нет ни удивления, ни злости.
– Не поранилась? – спрашивает он, замечая молоток в моей ладони.
– Не поранилась.
Арбатов неспешными уверенными шагами подходит ближе. Его сумрачная густая энергетика заполняет всё пространство. Я невольно считываю ее, не хочу, но этому невозможно противиться. Все равно что пытаться не дышать.
– Какую хотела разбить? – буднично спрашивает Вадим.
– Вон ту.
Я указываю на машину, которую невозможно увидеть. Она стоит под фирменным чехлом, но по очертаниям ясно, что это низкий мощный седан. Что-то коллекционное и вырванное у других богачей на аукционе.
Вадим лишь кивает. А следом нагло и жестко обхватывает мое запястье, второй рукой он вытаскивает молоток из моей ладони.
– Испугался? – я усмехаюсь. – Такая дорогая?
– Люто. – Он вновь кивает. – Отойди.
Арбатов подбородком указывает мне место у дальней стены.
– Отойди, Лер. Осколки полетят.
Он сжимает молоток, перебрасывая его в широкой ладони для удобства, и сам идет к машине, на которую я указала.
Почему-то это действует на меня завораживающе. Я замираю и смотрю, как Вадим подходит к машине, стаскивает чехол, размахивается…
Как в замедленной съемке.
Р-р-р-рах!
Жесткий удар отрезвляет. Я подскакиваю от жуткого скрежета, который проходит прямо по нервам и отдается в кончиках пальцев. Как судорога. Вадим переворачивает молоток острой стороной, и та буквально вспарывает жестяной бок спорткара. Его вдруг становится жалко: красивая ретро машинка с обаянием шестидесятых, она не заслужила такого варварства.
– Вадим, не надо…
Мои слова тонут в граде осколков. Вадим сбивает зеркало заднего вида, делает пару шагов назад и снова наносит удары по кузову.
Хлесткие, брутальные, с зашкаливающей агрессией.
Я обнимаю себя руками, пугаясь. Внутри бьется нервная струна, мне не по себе от происходящего. Я вижу, как быстро распаляется Арбатов. Он словно вымещает на бедной машине всё, что накопилось. Словно сам превращается в машину, которая крушит, ломает и не может остановиться.
Не знает как…
– Вадим! – повторяю
