он вручил сыну Женечке свою детскую коллекцию солдатиков – и, само собой, того солдатика с двумя автоматами в руках. И именно он рассказал сыну и его другу Сереже о том, какой ценный это солдатик и с каким трудом он его в свое время выменял на четырех уланов с конями.
Рассказал, когда покупал ботинки на Горьковской. Он всю жизнь покупает ботинки. Он ее, жизнь эту, и меряет ботинками. Скажешь ему что-нибудь про девяносто третий год, а он и не помнит ничего, пока не определит, в каких тогда был ботинках. После этого любые детали этого года доложит тебе в красках.
Это, кстати, очень верно – измерять жизнь ботинками. Я вот не помню, когда какие шаги делал, а ботинки помню. Особенно если они жали.
Дядя Дима ботинки очень ценит и покупает их каждый раз, когда что-то идет не так. У них с Женькой дома и есть всего только что солдатики да ботинки. Очень много ботинок.
Он даже людей оценивает по ботинкам. Если ботинки чистые, значит, человек зажиточный – на машине ездит.
Развитие кредитования и арендного бизнеса, правда, сломало дяде Диме всю логику, но он все равно остался ей верен. Даже поломанной и неверной. Только ввел запасное правило: если в мороз человек идет в туфлях-лодочках на тонкой подошве, значит, точно богат. Парчи и жемчугов не надо, этого признака достаточно.
Это тебе не «казаки» и мотоцикл, тут все солидно.
Вот из-за этого правила дядя Дима и стал мечтать о машине. Купить в кредит он ее не может. Это выглядит как обман. Ведь все будут думать, глядя на его чистые ботинки, что он сказочно богат, а он всего лишь кредит взял. Дядя Дима – честный человек. Это и по делам его видно: четырех уланов за Рэмбу – развели его как лоха, если не врет.
Вот и остается ему лишь мечтать.
Дяде Диме на эту тему зимний сон стал сниться один и тот же. Даже сейчас, весной, когда тепло и светло, и в чистеньких лодочках нет-нет да и можно пройтись по улице. Аккуратненько так пройтись. Не отходя далеко от дома. А сон снится, и все тут.
Он во сне одет в лаковые, на тонюсенькой подошве черные туфли. Идеальные ботинки богача. В таких ботинках неважно, во что человек одет, поэтому в каждом новом сне одежда на нем разная.
Сегодня, например, это синий деловой костюм с галстуком. Костюм должен быть шерстяным, но, судя по тому, как дядя Дима замерз, где-то в этот костюм добавлена синтетика. Процентов девяносто ее в этом костюме, думаю.
И идет он в таком наряде зимой, по морозу. Даже не по морозу, а по лютейшему морозищу. Брюки к волоскам на ногах прилипают.
Ботинки на тонкой подошве оставляют мокрые следы на снегу, потому что ноги внутри еще теплые. Но проходят минуты, и мокрые следы исчезают, а подошва замерзает настолько, что перестает гнуться. И Дмитрий, идя, как на копытцах, думает лишь о том, чтобы не упасть и не сломать себе ноги, потому что тогда он всплывет только поздней весной вместе с осенней, назовем ее так, грязью.
И вот наконец машина. Его машина. Стоит и ждет его.
Он ковыляет к ней против ледяного ветра, а она стоит и радостно его ждет.
