сильно громко смеяться с похрюкиванием. У всех, кроме меня на лице появилась улыбка, и они тоже стали киснуть от смеха.
– Вам то проще – продолжал я – вы в платьях и, если случится какая беда, то оно всё бух прямо на землю и не видно. А у меня или в штаны, или в ботинки!
После этих слов все залились звонким смехом, а кое-кто даже ползал на четвереньках, постукивая ладонью о землю. От их вида и смеха у меня тоже появилась улыбка на лице, но лично мне было совсем не до смеха. Минут через пять их смех стих, и мы все вместе пошли к ямке с орехами. Стали наполнять все возможные места орехами и понимали, что всё сразу м не заберём. Тогда Тауу сняла с себя футболку, а я достал из рюкзака шпагат и связал рукава и горлышко, и в полученный мешок мы нагрузили орехов под завязку. Потом ту же комбинацию мы проделали с футболкой Аюти, куда влезли почти все оставшиеся орехи. Подошли к нашим внушительным размерам вязанке, присели на неё и утолили жажду. Я достал свои сигареты и открыв пачку сделал вывод, что за два дня не выкурил и пол пачки, а это на минуточку целых семь дней по нашему времени. Достав одну сигарету, я прикурил, и стал медленно наслаждаться этим процессом. Докурив и приведя себя в порядок, я предложил стать «конвертом» и показал, как, чтобы распределить наши силы равномерно вокруг нашей вязанки. Заняв каждый своё место и подняв нашу ношу, мы двинулись вверх по склону на нашу возвышенность. Оба солнца приближались к зениту, облаков на небе становилось всё меньше, и жара медленно накрывала всю поверхность. Мы шли очень тяжело, и медленно обливаясь потом, но никто не показывал вида усталости. Все шли молча, анализируя произошедшие события с нами в этот день, что мы два раза находились на волоске от смерти, а кто-то (ваш покорный слуга) так и три раза. Поднявшись на нашу возвышенность, мы сделали не большой привал и утолили жажду. Потом Я, Ари, Аюти и Тауу поменялись местами, чтобы те руки, которые несли вязанку в гору, отдохнули, и продолжили свой путь. Когда, оставалось пройти, около двух километров, к нам пришла помощь и все этому были искренне рады. Возвращение, как и поход, туда прошли без приключений и страхов, хотя по дороге постоянно смотрели вверх, под ноги и по сторонам. Донеся нашу поклажу до лагеря, все дружно рухнули на землю и стали очень глубоко дышать, стараясь восстановить дыхание и сердцебиение.
Отдохнув, я достал из рюкзака топорик и стал откалывать трески от толстых палок, раскалывая их на несколько частей, складывая в не большую горку. Потом я взял охотничий нож у себя на ремне и стал нарезать тонкие пласты древесины, толщиной примерно в лист бумаги и тоже складывал в отдельную кучку. Потом прикрыл эти лепестки, как от стружки курткой и стал из камней выкладывать кострище. Выложив камни большим кругом, в центр я тоже уложил два ряда камней более круглой формы, стараясь отбирать не пористые. После этого в центре своего творения я аккуратно переместил кучку стружки и стал раскладывать поверх неё свои трески и мелкие ветки. Соорудив вполне себе приличный стожок, я поднёс зажигалку и чиркнул кремнем. Стружка вспыхнула, как бумага и мой костёр стал медленно разгораться. Меня охватило чувство собственного превосходства,
