почему-то странная безмятежность и спокойствие вдруг сменились тревогой.
Я вглядывалась в серую осеннюю дорогу, и не понимала – в чем может быть дело.
Таксист нам попался явно опытный, осторожный, машин практически не было, асфальт оказался хороший, практически новый.
Сотрудников ДПС тоже видно нигде не было.
В чем же дело?
Почему-то с каждой минутой, с каждой секундой в груди нагнеталось странное, нервирующее чувство. Сердце то замедлялось, а то припускало с невиданной скоростью. Я смотрела на сына, и его мирный сон то успокаивал, а то вдруг расстраивал – словно это в последний раз, когда мой мальчик вот так тихо дремлет.
Внезапно послышался мат шофера, крики… и я вскинула глаза вперед…
Остекленела и обомлела…
Дамир сразу проснулся и завизжал…
Впереди нас и прямо на нас летело нечто пылающее и непонятное. То ли взорвавшийся грузовик, который настолько окутало пламя, что даже контуры потерялись, то ли еще что…
Водитель попытался быстро развернуться… колеса взвизгнули и чирканули по асфальту.
Мат смешался с криками ужаса, и все перекрыл бешеный бой сердца в ушах…
Я сжала сына в объятиях и приготовилась к худшему.
Внезапно пылающее нечто резко рвануло к нам, словно охотилось, и не собиралось отпускать намеченную добычу…
Секунда и… нас накрыло уже целиком…
Я ждала боли, огня, что пожирает податливую плоть… Криков и ужасной, отчаянной беспомощности – когда твоему ребенку так плохо, а ты ничего сделать уже не способна.
Однако в следующую секунду… мы очутились в чем-то вроде машины, только другой… и это не вызывало сомнений.
Водителя не было, мы с сыном находили в салоне, а вокруг… вокруг…
Это, что, космос?
– Мамочка? Что это? – шепотом спросил сын, видимо, находясь в еще большем шоке, чем я сама.
Вместо водительского сидения, руля и прочего раскинула большой экран с какими-то показателями.
Внезапно я поняла, что читаю уже не по-русски, а на каком-то чужом языке, тем не менее, очень похожем на наш. И первое, на чем сразу же сконцентрировалась – большая красная надпись «Кислорода осталось 15 процентов».
Я принялась испуганно озираться.
Паники и ступора почему-то не было совершенно. Я даже немного собралась, хотя суматошность и нервозность, конечно, присутствовали. Но я не истерила, не плакала. И, думаю, именно это нас с сыном спасло.
Так. Мы в космосе. На каком-то местном межзвездном транспорте. Неважно – каком. Самое главное – нам нужно добраться куда-то, где есть кислород! И желательно задолго до того, как предупреждение на экране покажет уже ноль процентов!
Вдалеке по черному пространству летали какие-то обломки и плазменные шары. Словно нечто очень
