Мэри, мне еще на работу надо забежать, – сказал Вадим.
Мэри внезапно перевела на него взгляд, в котором Вадим прочитал многое, но не все из прочитанного понял.
– Ты что, собираешься вот так уйти, даже не спросив меня, в чем дело?
– Подожди, я ведь спрашивал. Ты сказала, что я не понимаю…
– Значит, я для тебя совсем ничего не значу? Тебе все равно, что со мной?
– Ну я же спрашивал.
Вадим вообще неплохо умел говорить. Хорошее знание языка, чтение книг, учеба в университете: он мог общаться, казалось, на любые темы, остроумно шутить, там, где нужно, делать многозначительные паузы, вставлять цитаты классиков. Однако в разговоре с Мэри Вадим всегда терялся. Его ответы представляли собой смесь жалкого мычания с попыткой оправдаться, как будто бы он всегда был заранее неправ. Причины столь стремительного изменения стиля речи он не мог объяснить, впрочем, он даже и не задумывался об этом. О скольких событиях в нашей жизни мы даже не задумываемся! Хотя раздумья о них могли бы привести нас к выводам, которые изменили бы в итоге наше мироощущение.
Мысли у Вадима в голове, конечно, были, но они не складывались в стройные ряды букв, слов и словосочетаний, которые помогли бы ему успокоить девушку, находящуюся в состоянии нервного срыва. Вместо этих словесных конструкций зачем-то совершенно некстати всплывали какие-то формулы расчета пени, динамика роста курса доллара и прочая неподходящая информация.
– Ну, давай обсудим. Я же не против. Что с тобой, Мэри? Может, я что-то не то сказал?
– Ты вообще ничего не сказал! Ты…
Мэри внезапно вскочила и стала одеваться. Натянув на себя шорты и рубашку Вадима, она села в кресло, скрестила руки и, казалось, погрузилась в медитацию, созерцая некую точку, находящуюся в тридцати сантиметрах от ее глаз.
Вадим в нерешительности замер на месте. Ему показалось, что общее состояние Мэри несколько улучшилось благодаря совершенному антистриптизу, и в общем, наверное, этот разговор можно отложить на вечер. Так что надо потихоньку собрать вещи и…
– Ты не понимаешь, – тихо проскулила Мэри, по-прежнему созерцая точку перед собой, – просто я поняла, что я… – и снова замолчала.
– Кто? – тихонько выдавил из себя Вадим, потому что молчание затянулось, а на работу надо было идти.
– Я… – Мэри закрыла глаза рукой, – я лесбиянка.
Последнее слово было произнесено почти шепотом, так что его окончание Вадим, скорее, угадал, чем расслышал.
– Подожди, как …. Мы же с тобой только что… ну… у нас же вроде все нормально…
У большинства людей реакция на неожиданную информацию обычно какая-то до смешного глупая. Это только в фильмах герои всегда в курсе будущих ответных реплик. Вадим в кино не снимался, в этот самый момент он жил, поэтому в его голове теснились исключительно глупости, вроде возможности секса втроем с кем-то из мэриных красивых подруг.
– Опять ты про это. У тебя одно на уме. Ты только об одном думаешь.
