и бросила на стол несколько купюр. Поднялась. Тимофей подался вперёд и крепко обхватил моё запястье своей рукой.
Сколько же он меня не касался. Пять лет. Целую вечность. По коже побежали мурашки, я попыталась выдернуть руку, но не смогла.
– Отпусти.
– Да брось… Посидим, поболтаем. Мы не чужие друг другу.
– Отпусти! – почти взвизгнула я.
Слишком громко. Несколько людей за соседними столиками обернулось посмотреть на происходящее. А его рука слишком сильная, стальной захват, из которого своими силами не вырваться. Позвать охрану, устроить сцену?
– Трусишка, – сказал Тимофей. – Всегда такой была. Ничего, мы ещё увидимся, я обещаю.
Отпустил мою руку. На запястье алые следы его пальцев. Иду стремительно, не оборачиваясь, но потом все же смотрю – не идёт ли он за мной. Если так, фиаско, он увидит Нику. Но позади меня никого нет. Я врываюсь в игровую комнату, забыв про правило снимать обувь.
– Ника! – зову я. – Ника, скорее домой!
– Что случилось?
– Очень…очень заболела голова.
По ступеням вниз мы бежим и я постоянно смотрю назад. Куртки не застегиваем, так несёмся до машины. Только там я перевожу дыхание.
– Бедная, – качает головой Ника. – Поехали скорее домой пить таблетку.
У меня снова трясутся руки. Пять лет покоя, а теперь прошлое меня настигло. И тот, о котором Ника так хотела узнать, её папа, был от меня всего в нескольких сантиметрах. Он держал меня за руку и я до сих пор чувствую его хватку.
Еще увидимся? Никогда!
Ненавижу Тимофея Бессонова. И моя дочь – только моё сокровище.
Глава 2. Тимофей
Я любовался ею. Через зал ресторана, куда меня затащил будущий компаньон по бизнесу. Его невоспитанные дети кричали и бросались салфетками, а я смотрел на Миру.
Мы не виделись пять лет. Я старался не думать о ней, я всегда гордился тем, что властен над своими чувствами. Страдать от любви? Херня полная, я взрослый мужик, баб полон мир, и каждая вторая точно готова стать моей.
Тогда какого хрена я должен убиваться по какой-то конкретной бабе? Я не убивался. Но Мира была чертовски хитрой. Она пробиралась в мои сны и правила там. Совращала меня, пахла собой и сводила с ума. Я просыпался с эрекцией, в поту, и с бешеным желанием найти её.
Это же не сложно. Сделать пару звонков, и вскоре на столе будет вся её биография. Но я этого не делал. Прошло пять лет, сны становились все реже, безрассудные желания все слабее.
А вот теперь она здесь. Вроде изменившаяся, но при этом оставшаяся собой.
Я заметил её ещё когда она шла по залу. Просторный свитер оверсайз, джинсы, ладно сидящие на попе. Я все ещё помнил тепло её ягодиц в своих ладонях. Мира уверена и беззаботна, но я по глазам чувствую, что её что-то мучает. И ей не нравится телефонный разговор, который она ведёт. Я всегда мог читать её, как книгу, мою Миру.
– Я на минуту, – сообщил я Рудольфу.
