разглядываю старый шрам на руке. Пальцами медленно провожу по неровной линии, пытаясь вспомнить, откуда он взялся, но память упрямо отказывается выдавать хоть какую-то подсказку.
Я делаю глубокий вдох и медленный выдох. Закрываю глаза и стараюсь сосредоточиться на внутреннем запросе. Надеюсь, что это поможет выудить из глубин сознания нужные фрагменты воспоминаний. Но вместо этого появляются лишь размытые незначительные события, несвязанные между собой.
Моя неспособность вспомнить важное злит и выбивает из равновесия. Чем больше дней проходит, тем сильнее я ощущаю усталость, внутреннюю разбитость и бессилие перед самой собой.
Стук в дверь резко вырывает меня из круговорота мыслей. Я открываю глаза. Не успеваю ответить, как в комнату тихо заглядывает мама с подносом в руках. Её улыбка немного смягчает напряжение внутри меня.
– Ты сегодня проснулась раньше обычного, – констатирует она, подходя к кровати.
Не догадывается, что я ещё даже не ложилась спать. Треклятая бессонница.
Я двигаюсь, чтобы освободить место для неё. Мама садится рядом со мной и осторожно ставит поднос между нами. В нос ударяет аромат свежесваренного кофе и жареного бекона, и я расплываюсь в улыбке, вдыхая знакомые запахи. Сейчас любое воспоминание, даже самое незначительное, дарит мне неимоверную радость.
Мы с мамой часто так делали – завтракали в кровати перед телевизором, когда все остальные ещё спали. Но пару лет назад, когда она родила брата, отчим подарил мне квартиру на несколько этажей выше их, поддержав моё желание жить самостоятельной жизнью. И мы с мамой видоизменили нашу традицию: каждое утро я выходила на часовую пробежку, а потом они с моим братом присоединялись ко мне, и мы шли в кофейню на завтрак. Однако сейчас, в силу своего состояния, я ни бегать, ни что-либо ещё делать не хочу. Теперь мама сама поднимается ко мне в квартиру по утрам, тихо проходит на кухню, думая, что я сплю, готовит завтрак и приносит его мне на подносе. И я очень благодарна ей за такую заботу.
– Спасибо, мамуль, – смотрю на неё с нежностью.
– Как спалось? – интересуется обеспокоенно.
– Сладко и крепко, – безбожно вру.
Бессонница мучает меня каждую ночь. Засыпаю под утро и просыпаюсь через пару часов – измотанная и разбитая. Но ей незачем об этом знать. Помочь никак не сможет, зато переживать будет ещё больше.
– Ты уверена? Выглядишь уставшей, – она разглядывает меня с недоверием.
– Да, всё в порядке. Просто много думала вчера перед сном, – стараюсь убедить её в собственной лжи.
Лучше поговорю об этом с психологом на следующем сеансе, который является частью моей терапии по восстановлению памяти. Доктор Харрисон посоветовал клинику в Москве, где теперь я прохожу комплексную реабилитацию. И из-за беременности мне запрещена большая часть медикаментов, поэтому приходится при помощи специалистов искать альтернативные способы решения проблем.
– Ты же помнишь, что можешь поговорить со мной обо всём? – в её глазах считывается беспокойство.
Она
