все время была голодна. Местная еда никак не могла ее насытить.
Кэллон достал свой обед, и он был совсем не похож на ее.
Это был рис с тушеными овощами и картофелем, посыпанный хрустящими толчеными орехами, и нарезанный багет, от которого исходил ароматный запах свежеиспеченного хлеба. В другой миске был салат из фруктов и сыра.
Она посмотрела на свой жалкий обед, потом на его.
– Эм, где ты все это взял?
Кэллон вытащил деревянную вилку и зачерпнул ею свой рис.
– Приготовил.
– Хлеб тоже?
– Купил сегодня утром на рынке.
Теперь ее обед по сравнению с этим казался легкой закуской. Неудивительно, почему я все время голодная…
Он жевал, не сводя с нее глаз.
– Я научу тебя готовить.
У него с собой были еще припасы, поэтому он поделился с ней рисом, салатом и хлебом.
– Ты не обязан этого делать.
Кэллон молча поставил миску рядом с ней и, устремив взгляд на ручей, продолжил есть. Его спина была такой прямой, как будто он медитировал, и единственное, что шевелилось, так это его мощная челюсть, когда он пережевывал еду. За обедом эльф молчал. Утро выдалось долгим, но он совсем не казался уставшим.
– Спасибо.
Она ухватила вилкой первую порцию и, попробовав, застонала.
– Черт возьми, как вкусно.
Кусок за кусочком она наслаждалась сочетанием вкусов, ощущала едва уловимые нотки соли и перца, поглощала черный картофель. Доев все содержимое тарелок, она вычистила миску ломтиком хлеба.
– Вы добавляете в хлеб яйца?
– Нет.
– Тогда почему он такой вкусный?
– Потому что есть вещи получше яиц. Люди недалекие и думают, что существует лишь один способ для того, чтобы сделать ту или иную вещь. На самом деле способов великое множество. Как только ты это осознаешь, возможности станут безграничны.
Покончив со своим обедом, он вытащил что-то, завернутое в матерчатую обертку. Под ней оказались два печенья.
– Это то, о чем я думаю?
Он слегка усмехнулся и протянул ей одно из них.
– Я не могу взять одно из твоих печений.
– Я специально принес два.
Он продолжал протягивать его ей.
Она улыбнулась, взяла печенье и, отломив кусочек, отправила его в рот. Поглощая кусочек за кусочком, она закрыла глаза.
– Лай-хи. Лай-хи тысячу раз.
Он издал тихий смешок.
– Ты как ребенок.
Она открыла глаза и снова посмотрела на него.
Кэллон, прищурив глаза, смотрел на нее с нежностью.
– В хорошем смысле.
– Твоему ребенку оно нравится?
Он кивнул.
– Вообще-то, это его любимое.
– Теперь и мое любимое тоже. Ты печешь его или это делает твоя жена?
Изменившись в лице, он повернулся к ручью.
– Я сам.
– Вау.
