в Шкиперском саду сколько деревьев спилили! А помнишь, мы там в волейбол играли? И гостиница «Гавань» закрыта. До нее на этом месте рынок был.
– Ага, его называли Стеклянным.
– Как войдешь, налево, в рыбном отделе был продавец дядя Саша, такой огромный мужик, мне он казался страшным злодеем.
– Не помню его. А со стороны Среднего была молочная лавка, молоко туда в огромных бидонах привозили.
– Помнишь, когда рынок снесли, сваи под гостиницу целый год сваи забивали?.. А вот и Кировский дворец культуры. Что здесь теперь?
– Какие-то офисы, бизнес-центр, магазины.
– «Кинематограф», я знаю, давно закрыли. Что, и кружков детского сектора нет?
– Нет. А я столько лет туда ходила, в хор и на музыку.
– А я в авиамодельный, и в игротеку регулярно. Там была такая игра ― хоккей, из-под стола за ручки двигали фигурки хоккеистов. Ребята в очередь стояли, чтобы поиграть. Смотри, садик, каким он теперь маленьким кажется…
– Да, это в детстве деревья кажутся большими, ― задумчиво сказала она, и улыбнулась: ― Вон там, в зарослях сирени, стояла беседка, где я впервые поцеловалась.
– С кем? ― заинтересовался Попов.
– Не поверишь! С Ленькой Смирновым из параллельного, помнишь его?
– Смутно. Меня ведь в вашу компашку не принимали, слишком мелким был, ― он усмехнулся.
А Ирина опять удивилась: неужели этот здоровенный мужик ― Сашка Поп?
Они еще с час шатались по Васильевскому, и к половине первого ночи подошли к Иришкиной парадной.
Ей почему-то не хотелось расставаться. Саша оказался приятным собеседником, простым и близким. Поразительно, ведь в детстве они практически не общались. Она загадала: если он сейчас напросится на чашку чая ― тогда они будут встречаться и дальше.
Попов напросился. Она радостно кивнула в ответ. Открывая дверь в квартиру, предупредила:
– Только тихо… Я думаю, все уже спят.
– Кто «все»?
– Сестра мужа с сыном, они пока у меня живут, и мой Олег, ― объяснила она шепотом, ― проходи.
Попов еле втиснулся в прихожую. Он давно не бывал в подобных квартирах. С трудом сняв куртку в узком коридорчике, на цыпочках прошел в гостиную и огляделся. Тесновато, бедновато, но при этом уютно. Вскоре Ирина принесла чай и пирожки.
– Ешь, и попробуй не похвалить ― я сама пекла!
– Очень вкусно, ― искренне отозвался Александр, проглотив первый пирожок.
– Я люблю готовить. Когда мама была здорова, у нас каждые выходные пироги пекли, или я или она.
Глядя на Иру, Попов ощутил, что хочет ее поцеловать, но ведь они не дети, чтобы этим ограничиваться? Квартирка с тонкими стенками, ее сын в соседней комнате, да еще какие-то родственники… Нет, не сейчас, решил он.
Выпив чай и поблагодарив за угощение, Саша поднялся:
– Ну, мне пора. Я позвоню тебе, может, встретимся как-нибудь в выходные?
– Хорошо, я тебе сейчас номер запишу.
Проводив
