зодиака…»
– Хорошо, но… почему Ангелы скрыли факт твоего существования? – Накаде заинтересованно взглянул на собеседника.
– Ах это… – Кай вздохнул. – Видишь ли, меня здесь быть не должно. Я ошибка. Мой брат меня ненавидит из-за этого…
– Твой брат? – Кагено не заметил, как перебил Змееносца. – Кто он?
– Феликс… – с явным нежеланием ответил Темный Ангел.
– Ясно. Скажи, а что с твоими глазами?
– Ох, – Кай прикусил губу, затем улыбнулся. Так фальшиво улыбнулся, что юноше вдруг стало жаль его.
«Тут определенно что-то не так»
– Знаешь ли, кто прошлое помянет, тому глаз вон! – Змееносец попытался уйти от разговора, но Накаде не дал.
– Расскажи мне. Я имею право знать, – продолжал настаивать он.
– Точно хочешь это услышать? – Кай нахмурился. Он явно не хотел обсуждать эту тему, и Кагено это видел. Но любопытство брало верх.
– Да, – кивнул головой Кагено.
– Тогда сядь, – предупредил посерьезневший Кай, предварительно опустившись и похлопав по траве рядом ладонью. – История будет долгой.
Змееносца не любили. Знаки часто показывали всем своим видом, что его здесь быть не должно, но никто не переходил черту. Кроме Феликса. Стрелец явно не был доволен тем, что его брат… Такой. Что он вынужден быть братьями с ошибкой. И он никогда не простит Накаде-сан за то, что та сделала их братьями, и всю свою злобу он вымещал на Кае. Феликс мог публично избивать его, и чаще всего другие знаки не делали ровным счетом ни-че-го, чтобы помочь Ангелу, который еще не был Темным на тот момент. Пока что. Максимум, что могли сделать знаки – неодобрительно посмотреть на Стрельца, или даже раздраженно цикнуть и закатить глаза, как будто говоря, что они «против». На самом деле всем было плевать.
Всем было плевать даже в тот самый день. Тогда Феликс и Кай особенно сильно повздорили без причины.
Голубые глаза Кая, словно две ледышки, сверкнули в лучах восходящего солнца. Он как всегда хладнокровно выслушивал крики своего брата.
– Ты ошибка! Ошибка! – другие знаки собрались вокруг них, некоторые повторяли за Стрельцом. Они стали постепенно сужать круг, все повторяя давно заученный текст: «ошибка, ошибка, ошибка». Посередине круга стояли Феликс с Каем. Кроваво-красные глаза пылали ненавистью. Круг все сужался, как петля, из которой было невозможно выбраться. Неожиданно для всех крик Змееносца разодрал монотонные повторения в клочья.
– Я никогда не просил родиться! – неожиданно для самого себя выпалил Кай. В глазах Стрельца отразилось еще больше ненависти.
– Так умри! – впав в безумие, Феликс достал из колчана две стрелы, материализовал лук и выстрелил. Он целился в голову, куда и попал. В следующее мгновение душераздирающий вопль вырвался из груди Змееносца. Выстрел пришелся точно по глазам. Теперь из пустых глазниц текла кровь. Золотая. Со ржавчиной. Кай упал на колени и вцепился пальцами в свои глаза, плача кровавыми слезами
