Вера Павловна Таму-Таму.
– Так аллергия же может быть и не на шерсть? – попытался защитить друзей Дядя Фёдор.
– Определённо на шерсть, – категорично заявила Маргарита Егоровна. – Есть у меня аллергия на ромашки. Но ромашек я тут не наблюдаю. А шерсти – полный дом. Значит, теперь два варианта: либо вы уходите жить на улицу, либо…
И достала машинку для стрижки. Нажала на кнопку, машинка угрожающе зажужжала…
– Вот ещё! – сразу стал возмущаться Матроскин. – Не буду я шерсть состригать. Я, между прочим, в ней живу! Она, так сказать, моя собственность. А на собственность покушаться у нас законом запрещено!
– Тогда в одной комнате нам находиться нельзя, – выключила Маргарита Егоровна машинку и указала на дверь.
– И пожалуйста, – схватил Матроскин свою тетрадь и решительно зашагал к выходу. – Я лучше в коровнике буду спать, чем без шерсти!
И ушёл, хлопнув дверью.
– Тоже в коровник? – внимательно посмотрела Маргарита Егоровна на Шарика и Таму-Таму.
– Нет! – снова прикрыла собой Вера Павловна Таму-Таму.
– Да нет, – вздохнул Шарик, закрывая ноутбук. – В коровнике Интернета нет. И перспектив никаких… – и обречённо махнул лапой: – Ладно, стригите. Отрастёт.
Прикатила Тама-Тама стул на колёсиках, уселся туда Шарик. Повязали на него простыню, разложили на табурете расчёски и ножницы разных размеров, поставили перед ним зеркало и…
Зажужжала машинка! Начесала Маргарита Егоровна Шарику чубчик, примерилась, чтобы состричь…
– Кхм! – громко сказали у неё за спиной.
От неожиданности рука дрогнула, машинка съехала – и получился у Шарика чубчик половинчатый: где-то шерсть осталась как была, а где-то наполовину сострижена.
А это, оказывается, Печкин в дом зашёл и уже за столом уселся.
– Вы извините, я пирожок у вас взял, больно он вкусно лежал, – сообщил. – Маргарита Егоровна, вы мой небольшой утренний сюрприз нашли? – спросил Печкин, загадочно прищурившись.
– Какой сюрприз? – не поняла Маргарита Егоровна. Ещё сюрприза ей сегодня не хватало!
– Вот, утром нарвал, с дальнего поля ромашки.
Вытащил из-за занавесок бутылку с букетом ромашек – и на стол торжественно водрузил.
– Это же… – с ужасом поняла Маргарита Егоровна. – А-А-АПЧХИ… ах ты!.. А-А-АПЧХИ!
– У Маргариты Егоровны на ромашки аллергия, – пояснил Дядя Фёдор поедающему в задумчивости пирожок Печкину. – А у вас, видимо, на рыбу…
– Да. А вы как поняли? – удивился внезапно опухший Печкин.
– Вы весь красный, а пирожки с рыбой, – показал Дядя Фёдор.
– А я-то думаю, чего у меня язык опухает? О таких вещах предупрефдать надо! – возмутился Печкин.
– Ах, предупреждать его нужно! – разозлилась Маргарита Егоровна. – …АПЧХИ… В таком случае предупреждаю: ромашки свои
