я из любви и лояльности к тебе, когда вырасту, тоже буду много и тяжело работать.
– как дедушка красиво поет на семейном празднике, а она ему аккомпанирует на рояле, все им хлопают, Луизе это нравится. Но потом кто-то говорит, это все ерунда и баловство, пением и игрой на рояле денег много не заработаешь, это не серьезная профессия. А дедушка грустит, он всегда хотел петь на сцене, но ему пришлось работать на заводе. И маленькая Луиза, сидя за роялем говорит в душе: Дедушка я так тебя люблю, я буду как ты. Из любви и лояльности к тебе, я тоже не буду развивать свои таланты, и я не стану музыкантом, я выберу себе серьезную профессию с цифрами.
– как мама смотрит на себя в зеркало и сокрушается как она сильно поправилась, видимо из – за болезни, у нее грустное и печальное лицо, она кидает в ярости платье со словами – и это тоже мало. А подросшая немного Луиза говорит в душе: Мамочка я так тебя люблю, я буду как ты. Из любви и лояльности к тебе, я тоже, когда заболею стану полной и толстой как ты.
– как папа достает себе новые очки и откладывает старые со словами, – зрение все ухудшается, в старых очках уже не вижу, нужны более сильные, а маленькая Луиза берет старые папины очки и смотрит в них на солнышко в окошке и говорит в душе: Папочка я так тебя люблю, я буду как ты. Если ты много читаешь и пишешь и плохо из- за этого видишь, я из любви и лояльности к тебе тоже буду много читать и писать и стану плохо видеть и у меня будут такие же красивые очки.
– как Луиза помогает бабушке прикладывать листы подорожника к ногам, а потом заматывает их листами хрена, но все равно ничего не помогает, никакие крема и мази, примочки и натирки, ножки у бабушки болят и ходить ей очень больно. И Луиза говорит в душе: Бабушка я так тебя люблю, я буду как ты. Если у тебя болят ножки и тебе больно ходить, то из любви и лояльности к тебе и у меня будут болеть ножки, и мне будет больно ходить.
Все, это невозможно больше смотреть. Луиза захотела вскочить с кресла и убежать, но обнаружила, что она опутана чем – то тяжелым и темным по ногам и рукам, встать и убежать не получилось. Луиза в ужасе! Что это? Это я сама себя опутала и связала этими обещаниями, обетами лояльности?
Луиза не могла поверить, на каждый свой обет была своя цепь, тянущаяся от нее к предку. Какие – то цепи были очень толстыми, некоторые были тоненькими, даже изящными, но все равно это были железные цепи, и они связывали Луизу с ее любимыми предками крепко – крепко.
– Почему так получилось? – спрашивает Луиза, – я же этого не хотела, я вообще не этого хотела, – чуть не плача говорит Луиза. Внутри у нее все перепуталось, и боль, и отчаяние, и ужас, и желание избавиться от цепей, и любовь к каждому родственнику, и жалость, и сожаление, что все так получилось.
Старец, видимо главный здесь на Совете, ей говорит, что все решения Луиза принимала сама, и что никто, даже Бог, не пойдет против свободной воли
