style="font-size:15px;"> Кольнуло ввинченное слово
Абориген – да так и есть
Не архаично и не ново…
Что ж из того? Была бы честь.
Она же об заклад не бьётся,
Щенков породных не сулит,
Серьёзна и не улыбнётся,
Чтит небо – Божий лазурит.
Нам забубённость власть сыскала
И настояла с нею жить,
Забыв, что есть ещё кресало
И продолжало с нами быть
В регате тонущей без вёсел
В волнах, чей вал неукротим,
Но с ожиданьем светлых вёсен
В киотах порванных картин.
Поводырей всегда хватало,
Каким бы ни был наш черёд,
Где парус наш до дыр трепало,
Хоть кормчий видел всё вперёд.
Заветный день! И Божье око,
Внушая нелюдям вердикт,
Взгрузившим нашу жизнь жестоко,
Укажет – куда надо плыть.
…
Изгалялся, как есть¸«грамотей»
Руководствуясь личным наитием,
Что слепило раба без затей,
Вверив"мэтру» заступ для закрытия.
И вот вперил он взгляд на листок,
Повеленья рука так и пала.
«Академиком» бросил он взгляд на восток
И – сермяжья «работа» настала.
Не его это видно и всё,
А раз так, оно в корне неправильно.
«Это что ж за рассказ? Это что за Басё?
Что ж ты так ерундишь нерентабельно?»
Научите, коль так. Вы же знаете всё,
Даже то, чего нету в природе,
Элегантно хлестнули японцем Басё,
Избоченясь с перстом при народе.
И я вовсе не склонен руладам внимать
Затрапезного образованца
Да и спину пред ним не желаю сгибать
На манер «Марлезонского танца».
…
Ты, как рояль фальшивых клавиш
«Настроен» мерзко, гнусно лгать
И – увертюрненько лабаешь
Свой личный «опус» номер пять
И – какофонишь на народы,
Глуша их быт, изрыв карман,
Всё указуешь на невзгоды,
Обманом вспенив свой обман.
…
До беспамятства мне милы
Вы, Вы знаете сама,
Как и то, что хватит силы
Нам двоим сойти с ума…
Свой"недуг» вручив влеченью
Мы, ступив
