на стоящий за ним холодильник. Тот от толчка отъехал назад, а пьяное тело сползло на пол и, кажется, начало храпеть ещё до того, как голова коснулась кафельного пола. Это хорошо, глядишь, и на утро не вспомнит ничего.
Взглянул на наручные часы: с момента как мы вошли, прошло всего минут десять. Отчего же кажется, что полчаса не меньше? И что теперь делать? Пробовать дотариваться, вон сумка почти пустая лежит. Через сколько ГБР будет, если он же зажал кнопку? Ай, на чёрт, жадность кошку сгубила. Сграбастал сумку, осмотрел помещение, чтобы ничего случайно не осталось. Вышел из магазина, оставив дверь открытой настежь. А вот сейчас как уходить? Вообще-то ещё комендантский час, и каждая фигура на улице вызовет подозрение. С другой стороны, время начало пятого. Какова вероятность того, что кто-то караулит у окна?
Рисковать и идти до себя по прямой всё же не стал, обогнул дом всё так же по бетонному отливу. Скользнул в кусты. Перешёл на другую сторону улицы. По стенам пробежал свет фар приближающейся машины. Пришлось резко падать там же, где стоял, и медленно отползать под ближайший куст сирени. Лишь бы не заметили! Машина медленно, на скорости не более двадцати километров в час проползла мимо. Это какого хрена она тут? ГБР бы летел быстро и с мигалками, патруль был полчаса назад. Да уж, шататься по улице сейчас себе дороже.
Кое-как с замиранием сердца добрался до пятого подъезда своего дома, ну теперь будет проще. В цокольном этаже у нас кладовки, и все они соединены длинным коридором, так что можно войти в одном месте и выйти в любом из пяти подъездов. Так я и поступил. Домофонный замок оказался открытым, а код от подвального замка на всех замках был одинаковым.
Выдохнуть получилось только когда захлопнул входную дверь и ощутил ногой подбадривающий тычок Мухича. Мародёр, грабитель, разбойник, блин! Надо же было ещё куда-то вещи, запалённые, деть. И ствол с кобурой. Пришлось быстро переодеваться, упаковывать всё в непрозрачный пакет. А куда его сейчас? Снова спустился в кладовку, где и засунул в самый тёмный угол, забитый каким-то общим хламом.
Вернулся в квартиру, вытащил из холодильника початые остатки былой роскоши, набулькал в стакан. Уснуть в ближайшее время всё равно не смогу. Руки трясутся – живут своей жизнью. А как представлю, что нас всё же найдут… Шерсть встаёт дыбом не только на загривке. Да как вообще все эти убийцы, маньяки и насильники могут жить спокойно? Мы никого не убили, ничего не разбили и даже вынесли немного. А переживаний… И куда вся былая уверенность улетучилась?
Подтащил к подоконнику стул, уселся и принялся наблюдать. Какое-то время ничего не происходило, не было никаких изменений. Вневедомственная охрана, похоже, так и не получила сигнал, не было и полиции. Когда окончательно расцвело, начались шевеления. Несмотря на то что официально комендантский час действовал до восьми, первые ранние выгульщики выходили уже около шести. А что поделать? Животному, привыкшему к определённому графику, не прикажешь.
Первой выгуливать свою дворняжку вышла бабушка лет шестидесяти, имени её я не помнил, но
