Кучей дерьма. Никто вам не помешает. Но меня это название, знаешь, совсем не… – дежурный сделал над собой усилие, чтобы не произнести ругательство, – в общем, оно меня не интересует. Когда я спрашиваю, ты должен называть мне общепринятое название. Ты знаешь, как твоя планета называется?
– Танерос-три, – сказал Бастиан.
– Хорошо. Говори погромче. Чего ты мямлишь себе под нос? Громче можешь говорить?
– Да.
– Итак, с какой планеты ты прибыл?
Пальцы дежурного бегали по столу, будто он старался раздавить видимых только ему букашек.
– С Сельв… ой, с Танероса-три.
– Цель прибытия?
– У меня не было цели прибытия. Я вообще не хотел никуда прибывать.
Бастиан думал, что после этих слов дежурный заинтересуется его историей, взбодрится, отойдет от стандартной схемы, но ошибся.
Дежурный отправил запрос на Танерос-три. Только что он получил ответ.
– Личность идентифицирована. Получено подтверждение, что ты действительно Бастиан Прайт с Танероса-три. У тебя есть кредитный счет?
– Да.
– Свободен.
Следователь смотрел в сторону, показывая тем самым презрение к расспрашиваемому.
– Но как же? Но это… – Бастиан хотел рассказать о том, что он видел, о своем флаере, о «Коршуне», о многом другом. В голове у него была каша, поэтому он только выдавливал из себя какие-то непонятные фразы.
– Я же сказал, ты свободен. Тебя проводят. Не задерживай меня.
Сумма на счете Бастиана едва-едва превышала ту минимальную, которой должны обладать все посещающие чужую планету. Иначе их не выпускали из космопорта. Немного подумав, начальник смены не стал заострять на этом внимание и напоминать допрашиваемому, что если он хочет задержаться здесь на несколько месяцев, то ему надо позаботиться о работе. В приютах для бездомных и нищих еду и ночлег предоставляли только местным обитателям. Пришлых выгоняли. Для пришлых оставались только «обезьянники» в полицейских участках. Его смена заканчивалась, и он хотел провести ее за стаканчиком транквилизатора, а не расспрашивая очередного потенциального нищего.
Бастиан встал, хотел попрощаться, но не придумал, в какой форме это сделать. «До свидания» – означало бы, что он хочет сюда вернуться, а этого ему хотелось меньше всего на свете. «Прощайте» – показалось слишком высокопарным, а «пока» – слишком вульгарным.
Глава 4
Бастиан боялся выходить на улицу и только поглядывал в окно – на это скопление людей и флаеров, похожее на муравейник. Насмотревшись досыта, он задергивал штору или затемнял окно и ложился на кровать.
Иногда он набирался смелости, открывал окно, и тогда в его комнату врывался чудовищный гомон – гораздо сильнее того, что мог поднять самый сильный ната, включала красную мигающую подсветку, похожую
