орали из толпы. – Только здесь все уже пьяные! Может, мы сразу домой потопаем? Ещё успеют наши мальчики послужить стране!
Майор осмотрел провожающих. Удручающе покачал головой. Кто здесь пьяный, кто трезвый, кто здесь призывник, кто друг призывника, непонятно.
– Пять минут на прощание. Время пошло! – громко сказал военком и скрылся в дверях.
Все стали неистово обниматься. Снова заиграла гармонь. Кто-то затянул песню о молодом командире, которого несли с пробитой головой. Было и весело, и грустно, будто провожали парней на войну. И только материнские глаза были полны горьких слёз. Про Афганистан помнил каждый, кто собрался у военкомата.
– Я вообще не пил. Ни капли не пил. Я ночью спал, – с сожалением сказал Лёха. – Знал бы, что такой расклад, точно нажрался в говно.
Денис посмотрел на белобрысого друга:
– Нужно обязательно попасть в эту команду. Возвращаться домой нельзя.
– Почему это, нельзя? В Краснодар тебя потянуло?
Царевич не рассказал Алексею о своей встрече с судьёй Воробьёвым. Не считал нужным оповещать о своих слабостях. Но причину срочной отбывки в армию всё же назвать пришлось.
– Уговор у меня с жандармами. Я ухожу в армию, они не имеет претензий ко мне, и все дела закрываются. Смерть Сени Камышенко – это нелепая смерть. Но жандармы держат меня на крючке… К тому же не забывай, Алексей, что ты натворил в «Волне». Заберут в армию, и эта глава будет тоже закрыта. Жизнь с чистого листа, Алексей.
Лёха недовольно морщился. Кому хочется идти в армию? Да никому! На гражданке свобода, девчонки, сытое безделье – и ёжику это понятно. Хотя никто из призывников никогда не сознается, что не желает служить. На призывной комиссии, на вопрос психотерапевта все, не сговариваясь, отвечают: очень хочу в армию, прямо жуть как хочу! И только Денис Завалуев ответил прямо.
Потом был долгий разговор. Доктор оказался придирчив. Он со всех сторон пробовал на зуб царевича. Но столкнулся со стальной волей и железной логикой. В конце получасовой беседы доктор тоже рубанул правду-матку и сказал, что впервые за долгие годы работы встретил честного человека… и с удовольствием поставил штамп «годен» в личном деле.
– Ты же знаешь, что я не мог сопротивляться магии, – расстроился Лёха, вспомнив вечер в «Волне». – Меня заставили…
– Я-то знаю, что поневоле. Жандармы не в курсе… Так что Алексей, ты должен сделать всё возможное и невозможное, чтобы сегодня не вернуться домой.
Лёха почесал макушку:
– Ну почему он у тебя такой упрямый? – обратился он к Зинаиде, которая только слушала ребят и не вмешивалась. – Денисыч ведь волшебник. Ну, на кой ляд волшебнику армия? А если нас в Афган заберут?
– Так будет правильно, Алексей. Так надо. Если уж Денис решил что-то, то сам знаешь – его уже не остановить, – сказала Зина.
А Денис хмыкнул:
– Ты Афгана боишься, что ли? Зассал трудностей?
– Я боюсь? Я зассал? – рассмеялся
