style="font-size:15px;"> –И… мертвые? – пролепетал, обмирая, Вячеслав.
Гостья кивнула. В голове Иванова все закачалось, засвистело и понеслось вихрем в какой-то безумный черный туннель с тонко горящей вдали звездой.
***
Почему нужно являться именно к полуночи? Лиля терялась в догадках. Это было довольно хлопотно – надо заранее условиться с извозчиком, чтобы ехать в такую даль. Но главное – что сказать матери?
Среда. Лиля собиралась на Башню.
Ради этого визита она прикупила новое платье – шить было некогда, а то, что имелось, не выдерживало критики. В чем следовало являться в такое место, Лиля понятия не имела. Но с большим трудом приобретенное в магазине коричневое платье казалось ей вполне приличным.
–Ты похожа в нем на гувернантку, – резюмировала мать, открыв дверь в ее комнату, когда Лиля облачилась и встала перед зеркалом.
Мать как будто умела просачиваться сквозь щели и замочные скважины в самую печень!
Лиля огорчилась. Но новое платье, даже невзрачное, все лучше старого…
–Сегодня вечером мне нужно уехать.
–Что это значит?
Лиля сжала губы и продолжила заниматься собой.
–Не смей делать такое лицо! Не смей так разговаривать с матерью!
–Но я молчу.
–Не смей так молчать! Я вижу тебя насквозь! Признайся, у тебя появился… мужчина?
Последнее слово мать словно выплюнула, вложив в него весь накопившийся за годы одиночества яд.
Лиля улыбнулась, как показалось матери – издевательски, покачала головой.
–Тогда что же?
–Мама. Я пишу стихи… и…
–Стихи! – голос матери зазвенел, – Да ты посмотри на себя!
Лиля стала срывать платье – пуговицы сопротивлялись.
–А что такого, мама? Разве я хуже? Меня хвалят… и даже очень – прочти!
Она схватила со стола письмо Волошина и сунула матери. Та с саркастической ухмылкой пробежалась глазами.
–Не будь такой доверчивой. Какой-то фигляр…
Нет, все, хватит!
–Мама. Мне нужно собраться. А теперь прости.
Лиля вытолкала ее и захлопнула дверь.
Постояла, слушая, как мать, шаркая и шумно причитая, уходит в свою комнату. И кинулась к сумке. В ней лежала купленная еще вчерашним днем в магазине «Бриллианты ТЭТ'а» коробочка. Лиля извлекла грошовое колье с фальшивыми «бриллиантами» в три рубля ценой и застегнула на шее. Колье искрилось, как настоящее, Лиле было неуютно в нем: украшений она не носила. Но так, по крайней мере, она уж точно не походила на прислугу.
***
Выехала раньше – как только сгустились сумерки. Извозчик не спеша вез ее по вечернему Петербургу. Пока выбирались из «керосинового» района, по тротуару все бегали фонарщики с лестницами и шестами на плечах, зажигали фонари тлеющим фитилем.
Вот остались позади «газовые»
