все цифры – и трамвай, и остановки, и дом с квартирой. Оделась и поехала.
Город готовился к новогодней ночи. Было морозно и торжественно. Зойка тоже готовилась к торжественной встрече с отцом.
Нужная остановка была у желтых каменных домов с огороженными кованными заборами дворами. Вход через арку, рядом кованые же ворота.
Зойка видела такие дома только из окон трамвая, когда тетка брала ее с собой к заказчицам на примерку. А тут – папин дом. Папин – это же почти ее?
До сих пор Зойка робела от радости, когда поднималась на второй, а то и третий этаж и смотрела оттуда в окно, сверху, как, должно быть, птицы или ангелы. А квартира номер 8 как раз была на третьем!
Зойка постучалась. Потом заметила звонок и позвонила, в первый раз сама. Дверь открыла седая баба в фартуке и с перевязанным горлом.
– Тебе кого?
– Милованова Николая Ивановича.
– А сама кто? От кого?
– Милованова Зоя Николаевна.
Баба онемела и закрыла дверь. Зойка растерялась, но стучать снова не решилась. В теткином плане такого варианта событий не было, и Зойка занервничала от неизвестности своей судьбы.
Дверь открыл мужчина, грузный, лысеющий, в очках, в костюме, но в тапках. Открыл и жестом пригласил в квартиру.
В квартире всё искрилось! Света было много, он отражался в зеркалах, вазах, бокалах, елочных игрушках и в мишуре. И запах… Совершенно незнакомый, колкий и приятный.
Здесь ждали гостей.
И неужели ее, Зойку, ждали тоже?
Отец провел Зойку на кухню, там она сняла валенки и пальто, и держала пальто на коленях, пока отец ушел обратно к елке, а Марфа наливала ей чай.
«Ух, командир! – гордилась отцом Зойка. – Как он ей: “Марфуша, сделайте девочке чаю, я на минуточку”…»
Зойка грела руки о горячий стакан и исподволь оглядывала кухню – сколько тут всего! И это только его? Или тут и соседское?
Окна из голубых стали белыми – морозные узоры почти полностью закрывали черноту за окном, тьма пробивалась только в открытую под потолком форточку.
Отец вернулся и позвал Зойку в комнату.
Там на диване сидел малыш и очень прямая и красивая женщина, в белом, как невеста. Вдоль стола ходил пятилетний мальчик, иногда смотрел на Зойку поверх белоснежной скатерти, а иногда забирался на стул и тянулся за яркими шарами в вазе.
– Коля, не смей трогать апельсины! Дедушка их с таким трудом добыл, чтобы был тебе праздник!
– Зоя, знакомься, это Антонина Михайловна, моя жена, а это Коля и Толя, твои братья.
Антонина Михайловна стала еще прямее и еще красивее.
Некоторое время все молчали. Даже маленький Коля перестал тянуть руки к апельсинам.
– Где ты живешь? – спросил отец.
Зойка рассказала, что живет у тетки, что работает в ателье и скоро определится в вечернюю школу,
