собой людей и государства, гражданами которых они являются. Таким образом, международные стандарты в области прав человека есть закономерный результат глобализации, назначение которых в построении общества на основе уважения интересов отдельной личности. «Международные стандарты, таким образом, вобрали в себя весь положительный опыт, накопленный национально-правовыми системами в этой сфере» 25.
§ 2 Понятие и форма закрепления и выражения международных стандартов по правам человека
Глобализация, распространение международно-правовых стандартов, интернационализация соответствующих международно-правовых требований оказываются, таким образом, взаимосвязанными. И именно поэтому, как подчеркивает, к примеру, Л. В. Брусницин26, в русле общего процесса правовой интеграции, участником которого с конца XX в. является и Россия, сближение российского законодательства с этими стандартами является естественным и необходимым.
В этой связи А. П. Гуськова отмечает, что одной из современных задач российской юридической и нормотворческой деятельности, а также правоприменительной практики, связанных с утверждением подлинного правового государства, является реальное обеспечение и защита прав, свобод человека27. В другой своей работе А. П. Гуськова справедливо акцентирует внимание на том, что «сегодня в достаточной степени имеются конкретные проблемы, вытекающие из несходства регулирования в государствах Содружества многих вопросов. Так, например, не все государства признали общепризнанные нормы международного права частью национальной правовой системы» 28.
По мнению Г.В. Игнатенко предыдущий опыт развития переломил одностороннее отношение к пониманию международного права как регулятора межгосударственных отношений и создал условия для включения общепризнанных принципов и норм международного права и международных договоров в правовую систему РФ29.
Вероятно, с учетом происходящих изменений М.В. Баглай справедливо выдвинул тезис о том, что «международные стандарты в отсутствие конституционной или иной регламентации, при коллизиях или в ситуациях совместного применения могут иметь значение самостоятельного нормативного регулятора, а не только выступать в качестве нормативного минимума, определяющего уровень государственной регламентации» 30.
В этой связи, на правоприменителя возложена нелегкая функция31, поскольку квалификация соответствия того или иного внутреннего нормативного акта международным обязательствам страны требует не только глубинного понимания природы последних, но и фактического знания спектра существующих международных актов32.
В данном контексте, в качестве основного элемента, являющегося важной гарантией осуществления прав личности в сфере уголовного правосудия, должен выступать наиболее оптимальный
Магденко А.Д. Система международных стандартов деятельности правоохранительных органов // Актуальные проблемы права России и СНГ – 2004 г. Ч. I. Челябинск, 2004.
Брусницин, Л.В. Обеспечение безопасности лиц, содействующих уголовному правосудию: российский, зарубежный и международный опыт XX века (процессуальное исследование) М., 2001. С. 52.
Гуськова, А.П. Процессуально-правовые и организационные вопросы подготовки к судебному заседанию по УПК РФ Оренбург, 2002. С. 31.
Гуськова, А.П. Проблемы правового регулирования международного взаимодействия по вопросам уголовно-процессуального права // Человек и общество: материалы международной научно-практической конференции 15-17 ноября 2001 г. Часть 4. Оренбург: ОГУ, 2001. С. 7.
Игнатенко, Г.В. Судебное применение международно-правовых норм: очерк деятельности Верховного Суда РФ / Г.В. Игнатенко // Журнал Российского права. – 2008. – № 1. – С. 96-105.
Баглай, М.В. Конституционное право РФ. М., 1998. С. 163.
Справедливости ради следует заметить, что реализовывать указанную функцию суды общей юрисдикции пока что не спешат, предпочитая действовать в рамках более надежной и менее проблематичной, с точки зрения правоприменения, национальноправовой системы.
Рациборинская, К.Н. Применение международного права Российскими судами // Международное публичное и частное право. 2004. № 1. С. 26.
