ни жил в этом доме, – подумала Алиса, – я не могу войти в дом вот так запросто – я теперь такая большая, что все они с ума сойдут от страха!»
И, спрятавшись за дерево, Алиса начала откусывать понемногу от того кусочка гриба, который держала в правой руке, и продолжала делать это до тех пор, пока не стала достаточно маленькой.
Глава шестая
Поросёнок и перец
Несколько минут Алиса смотрела на домик, раздумывая, что ей делать дальше, как вдруг из леса выбежал лакей и громко постучал в дверь домика. Алиса приняла его за лакея, потому что он был в ливрее. Если бы не ливрея, Алиса подумала бы, что это рыба.
Ему открыл другой лакей, тоже в ливрее, у него было круглое лицо и выпученные, как у лягушки, глаза. У обоих лакеев на головах были напудренные парики с бу́клями. Алисе любопытно было узнать, что будет дальше. Она выглянула из-за дерева и стала прислушиваться.
Лакей-Рыба извлёк из подмышки огромный конверт размером с него самого. Протянув его другому лакею, он торжественно проговорил:
– Герцогине от Королевы приглашение на крокет.
Лакей-Лягушка торжественно повторил его слова, немного изменив их порядок:
– От Королевы Герцогине приглашение на крокет.
Потом оба лакея поклонились друг другу так низко, что чуть не стукнулись головами.
Алисе всё это показалось до того забавным, что она не могла удержаться от смеха и убежала подальше в лес, чтобы они не услышали, как она смеётся. А когда Алиса вернулась, Лакей-Рыба уже ушёл, а Лакей-Лягушка сидел на земле около двери и с самым глупым видом смотрел на небо.
Алиса робко подошла к двери и постучалась.
– Стучать совершенно бессмысленно, – сказал Лакей, – по двум причинам. Во-первых, мы оба находимся по одну сторону от двери; во-вторых, там внутри такой шум, что тебя всё равно не услышат.
И в самом деле, из домика доносился ужасный шум. Оттуда неслись пронзительные крики, кто-то чихал, не переставая ни на минуту, а время от времени слышался треск и звон, как будто в доме били посуду.
– Скажите, пожалуйста, а как же мне войти? – спросила Алиса.
– Был бы смысл стучаться, – продолжал Лакей, не слушая её, – если бы между нами была дверь. Так, например, если бы ты была внутри, то могла бы постучаться, и я отворил бы дверь и выпустил бы тебя.
Говоря это, он всё время смотрел на небо, что показалось Алисе очень невежливым.
«Ему следовало бы смотреть на меня, раз он со мною говорит. Впрочем, – подумала она, – похоже, он не может не смотреть на небо, ведь у него глаза чуть ли не на макушке. Но отвечать на вопросы он, во всяком случае, может».
– Как же мне войти в дом? – повторила свой вопрос Алиса.
– Я, пожалуй, просижу здесь, – задумчиво проговорил Лакей, – до завтра.
Дверь в это
