Великокняжескому проспекту. Мой путь лежит на юго-запад, в аэропорт «Иван Чичагов», откуда в семь вечера состоится вылет стратосферного аэробуса по маршруту Москва-Тобольск. Сейчас половина пятого, так что времени в моем распоряжении предостаточно.
Тут мне в голову пришла забавная мысль, что с момента моего похищения прошло не так уж и много времени, а сколько всего-разного случилось за столь короткий срок. Кому-то впечатлений на целую жизнь хватит.
В ожидании начала регистрации я просидел в одной из привокзальных кафешек, выдул три чашки отлично приготовленного крепкого напитка, известного в родной моей реальности как ристретто. Заодно перекусил свежайшими круассанами местной выпечки с абрикосовой и сливочной начинкой. Все-таки сластена я еще тот.
За полчаса до вылета объявили о начале регистрации пассажиров первого класса.
Лишь в уютной тиши пассажирского салона для VIP персон, упав в удобное кресло, мне наконец-то удалось расслабиться. От предложенных симпатичной стюардессой выпивки и закусок отказался. Закрыв глаза, мысленно обратился к надежному другу и советнику Николаю:
– Итак, Ник, поведай-ка свои впечатления о случившемся с точки зрения машинного разума, независимого от свойственной людям эмоциональной и прочей наносной ерунды.
На что тот ответил, явно извлеченной из глубинных анналов моей памяти фразой:
– С точки зрения банальной эрудиции каждый индивидуум, критически мотивирующий абстракцию, не может игнорировать критерии утопического субъективизма, концептуально интерпретируя общепринятые дефанизирующие поляризаторы, поэтому консенсус, достигнутый диалектической материальной классификацией всеобщих мотиваций в парадогматических связях предикатов, решает проблему усовершенствования формирующих геотрансплантационных квазипузлистатов всех кинетически коррелирующих аспектов.
– Ну вот, а говорил, что юмор для тебя понятие сугубо абстрактное. Ну ты и хорёк! Это ж надо такое выдать. Неужто из богатого арсенала шуточек моего деда?
– Так точно, командир. Эту фразу Николай Александрович произнес, когда вам было восемь лет. Вы, разумеется, не помните, но человеческая память хранит всё увиденное и услышанное разумным индивидом на протяжении всей его жизни и помимо его воли.
– А унюханное? – Схохмил я.
– И унюханное, – согласился Искин, и тут мне в нос ударила жуткая вонь от мусорной кучи, в которой я скрывался в свое время от черножопых бандитов.
– Ну всё-всё, акцентировать не стоит! – Мысленно заблажил я. И после того, как запах исчез, задал своему карманному (точнее наручному) аналитику вполне конкретный вопрос: – Ник, а если без шуточек, как ты считаешь, какими последствиями для меня чревата гибель главы рода Астрахановых со всем его семейством?
– Если допустить возможность захвата азиатского террориста сотрудниками СБ Засекиных, ваша причастность к этому
