скрывшись в уголке заднего ряда. Была только одна проблема: когда-то Виктория Сергеевна знала моего отца и всегда сравнивала мои ответы с его светлой памятью – конечно, не в мою пользу.
– Проверим, что вы помните, – сказала Виктория Сергеевна и повесила сумку на стул. – Знания – как кирпичи, должны четко ложиться друг на друга, тогда стена будет прочная. Шатрова, будешь первой, вопреки алфавиту. Расскажи-ка нам про композиционные особенности общественных сооружений эпохи эллинизма.
Я рассказала все так, как она диктовала, но Виктория Сергеевна только прищурилась и спросила:
– А где в России можно увидеть копию величайшего из памятников эллинизма?
– В Москве! – вдохновенно ответила я, потому что в Москве наверняка есть все что угодно.
– Неверно. Я говорю о Пергамском алтаре.
Она со значением посмотрела на меня, будто это должно было о чем-то мне сказать, и я признала поражение.
– В Санкт-Петербурге, в академии Штиглица, – сказала наша отличница Олеся. – Гипсовая копия была сделана в Советском Союзе, когда…
– Да-да, спасибо. Садись, Шатрова, это было не блестяще. Твой папа, кстати, когда-то делал прекрасные наброски Пергамского алтаря. Тебе надо больше читать, расширять кругозор. Вдохновись уже хоть чем-нибудь.
Когда все закончилось и нас отпустили, я пулей вылетела в коридор. Меня гнала вперед мечта о еде, но, добежав до киоска, я обнаружила, что он закрыт. Еще и десяти часов вечера нет, а всех уцененных кур уже продали! И я поплелась домой. Автобуса так поздно ждать бесполезно, легче пешком дойти, всего-то полчасика. Как жаль, что запах курочки из пакета не согреет меня в пути.
Ева уже наверняка спит: она встает в пять утра, чтобы заряжаться энергией солнца, и аргумент, что в феврале можно так не париться, с ней не работает. Дойду, съем еще стаканчик лапши, а потом буду спать всю ночь и полдня – хорошо, что завтра суббота.
Город был скупо освещен фонарями и подсветкой закрытых до утра магазинов, но даже в этой полутьме было видно, как низко нависли тучи. Женщина из автобуса была права: я и полдороги не прошла, когда повалил снег. Ну, отлично, теперь гололед еще и не разглядеть! И ветер такой кусачий, будто сейчас налетит снежная буря, как в документалках про пингвинов.
И буря действительно налетела, только совсем не такая, как я представляла.
До дома оставалось еще минут десять. Я перешла пустую улочку на красный свет, свернула в лабиринт дворов. И там… Фонари не мигали, как в ужастиках, холодок не шел по спине, и все же я почувствовала что-то неуютное. Я живу в городе, где зимой светло становится всего-то часов на семь, так что привыкла пугливо брести в темноте: крадущийся тигр, затаившийся дракон-перестраховщик. И сейчас умение вовремя оглянуться впервые сослужило мне хорошую службу. Я заметила, что за мной кто-то идет.
Остановилась. Человек тоже остановился. Посмотрел на меня.
