может и не быть». К тому же, он хорошо уже знал это «завтра», может означать «никогда».
В коридорах министерств было многолюдно. Сергей подумал сначала, что так много журналистов приехало в самое последние время и сейчас они ждут – когда же решится их участь и когда же, наконец, им выдадут разрешение на съемки. Однако оказалось, что накануне войны «Талялям» решил провести переаккредитацию. Всем выдавались бланки нового образца.
– Получить аккредитации можно лишь с разрешения вышестоящего начальства, на седьмом этаже, – заключил чиновник, ткнув пальцем в потолок, из чего следовало, что оно, начальство, находится действительно несколькими этажами выше.
Кстати, подумал Громов, вряд ли оно устроилось на самом последнем, в пент-хаусе. Там, по слухам, располагалась зенитная установка. И уж конечно, руководство «Таляляма» не будет марать руки, отражая налет американской авиации.
Из жеста чиновника, правда, можно было сделать вывод, что в местной иерархической лестнице служба по работе с русскими журналистами занимает далеко не самое последнее место, если она располагается аж на седьмом этаже. Осталось выяснить – сколько всего этажей в здании и насколько близко Сергей подобрался к небожителям.
– Приходите завтра, – закончил чиновник.
Громов понял, что уговорить его на этот раз не получится и вышел на улицу. Возле «Таляляма» стояло много русских журналистов. Сергей стал выяснять у знакомых и не очень у знакомых – как ему поступить дальше. Был уже вечер, но это был не тот случай, когда надо решение проблем откладывать на утро. Оно не мудренее.
– Не знаю, как вас, но нас приглашал посол на беседу, – объясняли ему ситуацию. – Если вы желаете спокойно работать, если желаете чтобы о вас знали, надо в посольстве зарегистрироваться. Ну, сообщить – кто вы, откуда, сколько здесь пробыть собираетесь. Номер своего телефона оставите. Все вам спокойнее будет, когда здесь начнется заварушка и придется из города выбираться. Тут лучше держаться всем вместе.
– Точно, – кивнул Громов, вспомнив мушкетерский девиз. – Но ведь поздно уже. Есть там кто-нибудь сейчас?
– Попытка не пытка. Думаю, что есть. Ночью срок ультиматума истекает. Наверняка, сейчас посольство в полном составе на работе.
Потом и вовсе выяснилось, что посол этим вечером просил всех русских оставшихся в Багдаде, а это были исключительно журналисты, приехать к нему.
Сергей посмотрел на Игоря.
– Я понял, – сказал тот. – Едем в посольство?
– Конечно.
Багдад находился куда как ближе к экватору, чем Москва и солнце здесь тонуло за горизонтом очень быстро, а сумерки наступали буквально за несколько минут. Точно и вправду на небо забирался крокодил из сказки Корнея Чуковского, и солнышко проглатывал, а медведи, один из которых крокодила заломал и солнышко из его пасти освободил, здесь не водились.
