было оборонять крепость до ее возвращения, а потом помочь ей собрать разлетевшиеся черепки. Он, правда, надеялся, что до этого не дойдет. Только эта надежда его и поддерживала.
Звякнула задвижка на боковой калитке, появилась Лили с прикрученным к бедру младенцем.
– Доброе утро, папа! – прочирикала она и тут же ахнула. – Что ты натворил с сараем?
– Я же говорил: затеял уборку, пока ваша мать в отъезде.
– Думаю, тебе придется потрудиться изо всех сил, – сказала Лили, разглядывая, склонив набок голову, кучу хлама. – Тебе помочь?
– Нет, благодарю, – натянуто ответил Норман. – С виду хаос хаосом, но, уверяю тебя, даже в этом безумии присутствует особый порядок. Я точно знаю, что где лежит и что когда делать.
Это было правдой лишь отчасти, и, судя по улыбке Лили, она знала это не хуже отца; но она не стала спорить и села к нему за столик, устроив сынишку у себя на коленях так, чтобы он мог наблюдать за происходящим. Он забарабанил по столу пухлыми ручонками – пришлось Лили схватить его за пальчики, чтобы усмирить.
– Мы были на музыкальном занятии, – объяснила Лили. – Дай, думаю, загляну к тебе на обратном пути.
– Не маловат ли он для этого? – спросил Норман, любуясь внучонком, засунувшим в рот кулак; непонятно, как он при этом не задыхался. – Или у нас в семье народился новый музыкальный гений?
Лили бросила на отца укоризненный взгляд. Ей никогда не нравилось семейное подтрунивание друг над другом, даже в шутку.
– Хьюго действительно хорошо играет на скрипке, не смей дразнить из-за этого Флисс. Она принимает это слишком близко к сердцу.
Нормана подмывало возразить, что Фелисити рискует горько разочароваться, излишне – по крайней мере, так ему подсказывал собственный музыкальный слух – расхваливая талант Хьюго, но он счел за благо прикусить язык.
– Этим вечером мы встречаемся с сестрами, – напомнила ему Лили. – Как всегда, в третью среду месяца. Можешь присоединиться, если хочешь, – спохватилась она. – В программе всего лишь карри.
– Очень мило с твоей стороны, Лили, но сегодня вечером я записываю телепрограмму для вашей матери. – Ставить программы на запись он так и не научился. – А еще я хочу опробовать новый рецепт.
– Как знаешь, – сказала Лили. – Наверное, будет даже лучше, если ты не придешь. Мне надо пошептаться с Джулией. Чует мое сердце, она что-то затевает втайне от меня.
– Это на тебя не похоже. Я думал, ты проникаешь телепатическим способом во все ее мысли. Недаром вы близнецы! – Теперь он подтрунивал над ней, но она не реагировала.
– В этот раз не смогла, – призналась она. – Но знаю: что-то назревает.
– А что Фелисити? – спросил Норман. Старшая дочь волновала его сильнее всего. Со стороны та выглядела женщиной, держащей под полным контролем абсолютно все в своей жизни, но он знал, что это видимость, на поддержание которой уходит слишком
