премьер-министра и нового члена правительства. Черчилль считал, что нужно перехватить инициативу, заставить противника обороняться и совершать ошибки, а премьер-министр и его приспешники предлагали выждать, не торопиться, посмотреть, как будут развиваться события, и только тогда действовать. Не привыкший сидеть сложа руки, первый лорд инициировал в Адмиралтействе разработку планов трех наступательных операций, которые постоянно предлагал к реализации на заседаниях Военного кабинета. Но его инициативы тонули в болоте бюрократических препон, бесплодных обсуждений и постоянных переносов. «Проходя через критически настроенный и мешающий во всем аппарат, с которым приходится сталкиваться во всем, ни один полезный проект не имеет возможности продвинуться вперед и начать управлять событиями», – жаловался наш герой главе МИД лорду Галифаксу. Лорд Галифакс, известный среди современников как «святой лис»[2], поддерживал Чемберлена и в ответ объяснял, что «события развиваются естественным и неотвратимым образом, создавая обстоятельства, которые ни одно правительство с его решимостью и энергией не в состоянии предотвратить».
По мере развития «странной» (или, как ее еще иногда называют, «сидячей») войны эти различия в подходах стали настолько явны, что уже не могли уживаться вместе. «Существует заметное различие в точках зрения между теми, кто считает необходимым продолжать войну нервов, и теми, кто проявляет нетерпение в отношении результатов», – писал газетный магнат лорд Бивербрук одному из своих друзей в марте 1940 года. В апреле, после семи месяцев споров и унижений, Черчилль получил одобрение Военного кабинета на операцию по минированию территориальных вод Норвегии, нацеленную на прекращение поставок железной руды из Швеции в Германию. Но это решение было принято с опозданием. Не только потому, что указанный маршрут использовался в зимний период, который подошел к концу, но и по той простой причине, что немцы опередили британцев и первыми захватили Норвегию. Лондон попытался отбить северного соседа, но ошибки в планировании и просчеты в командовании поставили через несколько недель после активизации противостояния вопрос о неэффективности общего руководства войной и необходимости изменений.
Настал момент, когда в доме № 10 на Даунинг-стрит должен был появиться новый хозяин. Король и высокопоставленные члены Консервативной партии в качестве преемника склонялись в сторону лорда Галифакса. Но страна требовала другую кандидатуру, способную вдохновить народ на борьбу, а не убедить в необходимости капитуляции. На тот момент в британском истеблишменте был только один человек, который удовлетворял этим требованиям. Вновь события оказались сильнее желаний и возможностей отдельных личностей, подводя к штурвалу персоналию, которая олицетворяла собой героическую политику с решимостью сражаться или погибнуть за суверенитет своей родины.
Посвящая себя решению любого
Игра слов –
