и старался вести со мной конструктивный диалог, как любой родитель. Этот момент омрачал наши идеальные отношения. Укоряющий тон Барри всегда выводил меня из себя. Но моя любовь к нему была сильнее всех предрассудков. Я была готова терпеть «родительское» отношение своего партнера, лишь бы жить счастливо рядом с любимым человеком.
Ночь прошла беспокойно. Мне снова приснился день, когда я потеряла маму и стала сиротой. Картины ее безжизненных и пустых глаз стояли у меня перед глазами яркой и жуткой картиной. Я проснулась в холодном поту, пытаясь осознать реальность и вернуться в нормальное состояние. "Это всего лишь сон. Все это осталось в прошлом", – сказала я себе, сделав пару глубоких вдохов и заставив себя встать с кровати.
Выйдя в коридор, я заметила спящего мужчину. В столь беззаботном и умиротворенном виде он был похож на обычного человека. Он не был ни привлекательным, ни вызывал симпатии. Скорее, наоборот, у меня была необъяснимая неприязнь к нему. Но выбора у меня не было. Я должна была довести дело до конца и добиться всей правды, любой ценой.
Приготовив простой завтрак, я оставила записку о том, что ухожу на работу, и покинула дом. Весь день я не могла сосредоточиться на статье и собрать мысли в единое целое. Все мои мысли были заняты мужчиной, который ждал меня дома. К концу рабочего дня я смогла обнаружить несколько интересных фактов о банкире и начала делать первые наброски будущей статьи.
Выйдя из здания редакции, я сразу отправилась домой. Я обнаружила Лукаса в том же положении, что и утром. Мужчина лежал на диване и изучал одну из моих немногих книг.
– Что читаешь? – я понимала, что мне необходимо наладить общение с мужчиной и добиться его расположения к себе. – Ты весь день просидел на диване?
– «Американские боги». Занятное чтиво, – Лукас отвечал, не отрывая взгляда от страниц книги. – Среда просто законченный псих. Но автор ошибся в своем образе. Скорее, он описывает его брата, но не самого Одина.
– Ты читаешь Нила Геймана? – комментарий Лукаса вызвал у меня удивление. – И ты разбираешься в мифологии?
– Разбираюсь. И могу тебя заверить, что Один далек от образа лживого и беспечного бога. Он властен и горд. Его воля и его характер никак не вяжутся с тем образом, который вложил автор на страницах своей книги.
– Хм. Откуда столь яростные познания в скандинавской мифологии?
– Из первоисточников. Образ Среды в этой истории – это описание Локи. Но никак не Одина.
– Так-так-так, у нас здесь литературный критик нарисовался. Что ты еще можешь сказать о божествах? Кого ты еще знаешь?
– Много кого. И я имел шанс общаться с одним специалистом в подобных вопросах.
– А ты полон сюрпризов, – я скинула пиджак и направилась в сторону кухни. – Я закажу еду на дом. У меня сегодня много работы.
– Работы? И в чем заключается твоя работа?
