и видеть не хотела.
– Уф, боже, за что ты так со мной, за какие грехи ты меня наказываешь? Что ты тут делаешь? Выйди!
– Вообще-то, если бы я не вошел в эту комнату снова, то сердечко бы твое давно уже остановилось, дорогая.
– Я устала. Я правда устала, очень. После этих слов по щекам девушки потекли слезы.
– Моника, я…
– Откажись от меня, Леон. Ты не будешь счастлив со мной, я не могу его забыть! – Смотря ему в глаза, говорила она.
– Я в тебя влюблен с самого детства. Влюблен и всегда буду любить тебя, это будет так и не изменится! Если ты не примешь мою любовь и будешь отдаляться от меня, я сделаю такие вещи, что тебе будет очень больно.
– Ты совсем сошел с ума…
– Я давно сошел с ума, как только повстречал тебя.
Глава 9
Я ненавижу
Время шло, две тысячи двадцать второй год. Адам Имерети Малик уже почти как пять лет в коме, враги ликовали. Лишь только семья Имерети Малик ждала и верила в то, что он проснется. Далия день и ночь молилась о сыне, чтобы он очнулся, пришел в чувство. Женщина хотела увидеть сына, стоящего перед ней, сына, который, раскрыв объятия, будет говорить: «Ну же, мама, иди ко мне». Как только она вспоминала прошлое, как Адам стоял перед ней, улыбаясь, её сердце сжималось от боли. Айла узнала всё о Леоне и кто такой Лави, Лави оказался Леоном, что еще больше причинило ей боль от всего происходящего. Даже узнала то, что в тот день он нанял людей, чтобы убить Айлу.
Малик никого не впускал в комнату к сыну, даже жену и дочь. Странно, спросите вы: «Он что, сошел с ума?» «Глупость какая-то». Отец каждый день находился рядом с сыном в комнате, врачи не покидали дом, для них Малик организовал отдельные комнаты в доме.
Пять лет пролетели незаметно, даже сами доктора потеряли веру в то, что он проснется, но не говорили об этом Малику. Они знали, что эти слова могут разозлить его, и он убьет их. Имерети Малик ничего не хочет слышать о смерти сына. Для него он жив и будет жить, просто сейчас он спит…
Утро июля месяца
Имерети Малик встретил в саду, в память о любимой, опустошив бутылку красного вина. Подойдя к кусту роз и сорвав одну из них, в ответ на это шипы роз укололи его.
– Ладно тебе, Лана, я унесу это в комнату нашему сыну. Я больше не буду срывать ничего в твоем саду.
Это для Адама. Для моего Льва мой Адам… —
По его щекам потекли слезы.
В доме царила тишина, единственный, кто нарушил её сегодня, был Адам. Медсестра с криками прибежала в сад к Малику.
– Малик! Господин Имерети Малик! Адам! Адам! Он проснулся!
Смахнув слезы, он обернулся, и напротив него уже стояла медсестра.
– Ну и что же мы тогда тут стоим, дочка, скорее идем к моему сыну!
Мужчина в спешке поднялся в комнату к сыну.
В которой раньше его оказались
