правила да аспекты интересов» (К. Г. Юнг, цит. по изд. 1994). По мнению С. Л. Франка – выдающегося философа, основным предметом исследования которого как раз и были понятия «души» и «духа» – сложности в разграничении здесь связаны в том числе и с тем, что «понятие «точной границы», заимствованное из области пространственных отношений… неприложимо без надлежащих оговорок к реальностям «души» и «духа» (С. Л. Франк, цит. по изд. 1990). И, тем не менее, такой, пусть и заимствованный из сложившегося к этому времени естественнонаучного архетипа, критерий разграничения категории психического все же использовался. Речь здесь, как следует из всего сказанного, идет об отнесение к понятию «психики» всего того, что так или иначе опосредовано содержанием феномена сознания (притом что базисная функции психики-сознания здесь понималась как отражение «объективной» реальности и приспособление к ее атрибутам), и отнесению к понятиям «души» и «духа» всего того, что выводилось за эти рамки. Прямое свидетельство этому содержится в еще одном высказывании Уильяма Джеймса: «Психология имеет дело только с теми и другими состояниями сознания. Доказывать существование души – дело метафизики или богословия» (У. Джеймс, цит. по изд. 2011). Между тем сам Джеймс был далек от того, чтобы признавать такой подход идеальным. Об этом, в частности, говорят следующие фрагменты цитируемой работы: «Психология как естественная наука рассматривает явления с односторонней и временно-условной точки зрения… Если критические умы найдут такую естественную точку зрения произвольно суживающей взгляд на вещи, то они не должны ставить это в упрек позиции, рассматривающей явления именно с этой точки зрения: скорее, им следует дополнить односторонние взгляды более глубоким анализом мысли».
В сущности, об этом же говорит и Юнг в своей знаменитой работе «О природе психе», в которой он демонстрирует пример такого более глубокого анализа и подхода к исследуемому предмету. В частности, Юнг высказывает здесь следующие, далеко идущие тезисы: «Если, согласно ныне бытующим точкам зрения, психическая система совпадает или попросту идентична нашему сознанию, тогда мы, в принципе, способны знать все, что может быть познано. В таком случае нам не о чем больше беспокоиться. Но если окажется, что психе не совпадает с сознанием и, более того, функционирует бессознательно подобным или же иным, чем ее сознательная область, образом, тогда нам следует основательно призадуматься» (К. Г. Юнг, цит. по изд. 2002).
Однако, как показал дальнейший ход более чем столетних событий в развитии наук о психике, «более глубокий анализ мысли» и углубленная разработка вопросов, над которыми «следовало основательно призадуматься» не были сильной стороной последователей Джеймса и Юнга. Из неопределенного семантического поля первичного обозначения категории психического как «души» ими было выведено понятное – в эпистемологических
