превосходства. Баланс и тонкость. Кожа плавно обтягивает мышцы и суставы, нет выраженной худобы, нет чётких очертаний и напряжений. Собрать общую картину пропорций и фигуры можно по островкам одежды, которые кое-где прилегают чуть плотнее. Островки постоянно меняют дислокацию, и это увлекает. Такими мелкими деталями, своим телесным вниманием, движениями словно по сценарию Джейн мастерски удерживает на себе внимание.
Она всегда передаёт невидимую эстафету сама себе. И всё у неё под это приспособлено. Даже эти туфли, – она бы никогда не носила обувь или одежду, с которой нужно долго возиться, ведь есть допустимый уровень внимания к вещам, людям, искусству, еде. Казалось, я где-то между туфлями и картинами поздних импрессионистов. Хотелось бы, конечно, верить, что ближе ко вторым.
В целом внешность Джейн не столь редка для этого мира с его телевидением и журналами, но для местных достаточно экзотична. Она скорее восточноевропейская или даже восточная, на одну восьмую или шестнадцатую. Эффектная внешность плюс северный характер позволяют уживаться практически с любыми людьми, повсеместно воспринимающими её как посла мира.
Прямые густые брови, круглый, плавный подбородок, немного смешные, оттопыренные уши с большими мягкими мочками. У идеальных людей обязательно должна быть какая-нибудь забавная черта. Уверен, они сами выбирают её, стоя на пороге в этот мир. У Джейн это уши, которые иногда смешно появляются из-за шторок тёмных волос и мгновенно исчезают.
Именно в таком порядке я её разглядываю – ноги, шея, волосы, тело и лицо. Попадая на лицо, я замечаю взгляд, ожидающий меня и говорящий: «Ну что, насмотрелся?» И хоть в словесном описании деталей её лица нет ничего однозначно красивого, можно уверенно сказать – они объединены идеальной пропорцией и гармонией. Тот случай, когда все детали интересны, но, видя их отдельно, невозможно судить об общем результате.
Джейн – моя связь с миром. С миром, где всё функционирует органично, не имея жёстких границ, числового обозначения и формул. С миром, которого для меня не существовало до определённого момента, – хаотичным, спонтанным и интересным.
– Эй, ты где? Ты уже минуту смотришь сквозь меня.
– Пойми, она пришла ко мне, она знает, кто я, где живу. Теперь любой может прийти – их друзья, родственники и так далее.
– Я поняла. Ты нервничаешь. Заварю тебе успокаивающий чай.
– Да, чай – это именно то, что нужно сейчас, – саркастично отвечаю я и смотрю на пол.
На ковре лежит растянувшись Каризма. Вид его неизменно умиляет. О чём, интересно, пушок думает?
– Это самое простое, что я могу предложить. Ты чувствуешь уязвимость, у тебя стресс.
– Я ожидал чего-то большего…
– Позитивных аффирмаций? Давай без этого? – перебивает меня Джейн.
Джейн стоит на кухне и вынуждена говорить громче, формулировать
