неё. Её имени Майя также не может припомнить, как и имя почтальона, когда-то возившего по утрам письма и газеты. Где он, этот почтальон? Куда он подевался? О его судьбе ей ничего не было известно. Может, он сейчас доживает свой век в окружении детей и внуков, а может, давно пребывает за завесой потустороннего мира, приближение которой в скором времени ожидает и сама Майя. Встретить свой конец, не дождавшись возлюбленного, она боится так же сильно, как дождаться Эдгара и не узнать его. И в этом ужасном состоянии, терзающем её разум и душу, она пребывает всё то время, которое живёт в этом доме. Периодическое появление сиделки или соседки-попрошайки заставляет её ненадолго отвлечься от томлений и занять мозг чем-нибудь посторонним. Она знает об этом, но упорно отказывается переселяться в дом престарелых, где о ней позаботятся, где она окончательно избавится от ощущения одиночества. Она всё ещё ждёт его, она точно знает, что встретит его. И только после того, как она вновь обнимет Эдгара, молодого или уже постаревшего, она сможет уйти, этот мир отпустит её. Старческие боли, мигрени и провалы в памяти отступят, душа перестанет ощущать бремя угасающей жизни и, облегчённая, растворится где-то за завесой иного мира, наполненного существами, так сильно похожими на тех, что когда-то оживляли перед ней страницы рукописей, ставших бестселлером…
Хелен присматривает за миссис Ардерн на протяжении двух недель. Не особенно разговорчивая и малоподвижная старушка. Миссис Ардерн частенько забывает имя своей сиделки, и Хелен это не нравится. Но девушка понимает – Майя делает это не со зла. Хелен приезжает к Майе, чтобы помочь в бытовых делах, проверить самочувствие женщины, да и просто разбавить своим присутствием её одинокую старческую долю. Заведующая домом престарелых настаивает на том, чтобы Хелен всеми правдами и неправдами уговорила пожилую женщину перебраться к ним, и сиделка предпринимает попытки уговорить свою подопечную, но всё безуспешно. Хелен не в состоянии надавить на неё, пусть Майя отчасти уже не способна размышлять рационально, но девушка не смеет противостоять её уважительному возрасту и стойкому характеру.
– Ты должна быть более настойчивой. – Частенько говорит начальница, миссис О’Брайен: – Пойми, её благополучие во многом зависит от твоей настойчивости. Я понимаю, что это непросто, но ты способна на это, я это точно знаю. – В таких случаях Хелен сконфуженно отвечает что-то вроде:
– Что Вы, миссис О’Брайен! Разве я в состоянии? Не буду же я насильно тянуть бедную старушку в дом престарелых!
– Не нужно насильно, нужно с её согласия. – Резонно соглашалась начальница. – Это также является частью заботы об этой женщине. Это необходимая мера, и так будет лучше для неё. Постарайся быть более убедительной в своих словах. Придумай что-нибудь, и вовсе без принуждения.
Примерно так начинались и заканчивались
