если найти англоязычную няню для годовалого, допустим, ребенка, то тот же самый двухгодовалый ребенок будет говорить на английском как сама няня.
– И главное, – говорила мне Маша, – мы бы потом не учили этот английский всю жизнь, не мучились бы так страшно! А так – один год, и готово!
Да, это ведь была моя, можно сказать, идея, о которой я сам забыл. Денег тогда, что ли не было. Ну так их никогда нет.
В общем, теперь-то я и вспомнил все. Так в жизни Андреича некоторое время назад появилась русская няня, которая говорит с ним по-английски.
И я не придавал этому почти никакого значения, а тем более решающего. Ну да, говорит, но эти смешные попытки привить ему чужую речь, просто рассказывая ему что-то о том, что вокруг него и с ним самим… Нет, не выглядят убедительными.
Убедительным для меня было то, что няня гуляет с ним, берет его, как говорится, на себя. Вот это было значимо. И я не заострял.
В общем, вчера я стал свидетелем их разговора.
Она ему говорит:
– Can you yell, Andrusha?
И он кричит. Не громко, но ведь кричит!
Я не верю, не верю своим ушам. Это возможно, что ли?
– Oh! – говорит она опять. – What about yelling?
– A-а-а! – уже пронзительно и с удовольствием орет он и сам смеется.
– Louder!
И он опять!
– This is not loud enough, – не дает она ему расслабиться.
Он сейчас голос сорвет.
– Can you growl at least? – вдруг спрашивает она.
– Хр-р-р-р! – свирепеет мальчик и рычит, рычит.
– Oh-h! Very scary! – пугается она, и ему еще смешнее, чем раньше.
Пока не может сохранять серьезность, когда рычит.
– Can you growl? – на всякий случай проверяет она его.
Ну, она сама хотела и получила. И руки, руки поднимает для острастки.
Конечно, парень-то из года тигра.
Маша обзавидуется.
3 декабря
Андреич пытается учиться плавать. Вернее, учится плавать. Хотелось бы написать: точнее, плавает. Но этого нет еще, пока нет. Однако вчера я видел невероятное, поразившее меня до глубины души. Он стоял на бортике бассейна, потом девушка-инструктор из воды позвала его к себе, он сделал шаг – и прыгнул. Он ушел под воду и вынырнул. И он улыбался.
Андреичу было не страшно. Ему было весело. Вот это меня и поразило. Ведь я видел месяц назад, какой он сидел у этого бортика. Глаза – два темных омута. В них – непонимание: зачем я здесь? За что? Можно же поехать домой и поискать на кухне, например, кусок соленого огурца – а вдруг получится, вдруг отец на столе забыл и еще не вспомнил?
И вот теперь он бесстрашно, да что там, с восторгом уходит под воду.
Штурмуются высоты. Нет, глубины.
4 декабря
Я уехал в командировку, и Даша с максимальной пользой решила провести время. То есть она, конечно, поехала в парикмахерскую. Андрея она взяла с собой, оставить-то не с кем. Да и, подозреваю, хотела она там продемонстрировать
