Привыкла потом… С трудом, но привыкла.
Я перебралась через верхушку забора, торчащую из-под снега – все равно где проходить, всё заметено – и указала на дом.
– Тут что ль живете? – охотник хмуро посмотрел на жилище, потом на меня.
Я нервно улыбнулась. Хоть бы он не вспомнил, кто именно здесь живет!
– Ага, – закивала я. – Давайте батю во двор выгрузим, а дальше мне мамка поможет. Я вас и так отвлекла.
Стоило еще попросить заячью тушку, но я терпеливо ждала последнего момента.
Охотник вытащил ноги из петель. Крякнув, подтянул к себе сани и потопал к краю сугроба. Небольшое пространство перед входной дверью было чистым, а спускаться к ней приходилось на попе как с горочки.
Колдунишку так и спустили. Охотник только головой покачал, но спорить со мной и не подумал. Не хотел ввязываться в семейные разборки или торопился домой, не знаю, но я была благодарна мирозданию, что он наконец уйдет.
Напоследок только крикнула:
– Дяденька, а можно ли у вас попросить зайца? Батя-то за дичью в лес пошел, да накидался по пути. А нам есть нечего.
Охотник явно не хотел расставаться с добычей. Посмотрел на меня с неприязнью, а я, помня, что теперь обладаю большими голубыми глазами, кокетливо хлопнула ресницами. Красота – она и в другом мире красота. Мужики перед ней сил не имеют.
Заячья тушка перекочевала ко мне по уже накатанной горке, и охотник свалил так быстро, что я даже поблагодарить не успела. Опасался, наверное, что еще что-нибудь попрошу. Но если такой жадный, то зачем вообще подходил? Тоже мне!
Довольная я повернулась к двери, у которой валялся колдун. Не откинулся бы раньше времени! Надо с ним как-то поласковее обращаться, что ли.
Зайца я внесла в дом за задние лапы. С легким отвращением положила на сундук в темной прихожей, и едва не заорала, случайно нащупав чье-то лицо.
– Кондратий, мать твою! – зашипела я на духа. Домовой сидел на этом же сундуке.
– Не ори, полоумная, – буркнул он. – Я волновался и ждал. Это кто тебя привел?
– Не знаю. И он меня тоже не знает, к счастью.
Я постучала валенками по полу, сбивая налипший на обувь снег. Отряхнула пальто, сняла его и повесила на крючок. В рукав засунула шапку, шарф, перчатки.
И тут вспомнила.
– Пилу в лесу забыла, – проговорила я на выдохе.
Кондратий недовольно оскалился:
– Ёлка где? Ты пошла за священным деревом, а приволокла мужика! Нет, я все понимаю – в поселке без сильных мужских рук жить сложно, и нам он не помешает в хозяйстве, но почему такого задохлика-то выбрала?
– Кондратий, не ной, – фыркнула я. – Не для хозяйства он нам. Посмотри, старый какой!
Мы синхронно оглянулись на внезапно захрапевшего колдуна. Тот перевернулся со спины на бок и подложил руки под щеку.
– Очнулся, – выпалила я, торопясь на
