я при каждой разделке, постоянно в требухе и копошусь, а Томас выдает своё экспертное мнение, то это что надо или опять китовый навоз, заодно и линь меня укладывать учит. Ну а наказание моё закончится довольно скоро, как первый кусок амбры добуду, так сразу.
– Смотри Томас, оно? – я ответственный человек, раз поручили мне такое важное дело, я все подозрительные кучи Томасу буду показывать.
– Да что ты мне всё время Витька в морду дерьмом тычешь?! Убери! С этим закончили, укладывай «линь» и за борт – кишки китов наша плавбаза пока не научилась перерабатывать, вот их и скидывают в море, на радость снующим вокруг акулам. Вообще что-то этих хищников развелось тут просто немерено. Последнее время каждая туша кита, которую поднимают на борт, имеет следы укусов или вообще частично объедена.
– Жохов! На передней разделочной тебя работа ждёт! Шевелись давай, якорь мне в задницу! – по громкоговорящей связи меня старпом на новый фронт работы направляет. Над обоими разделочными палубами разносится оглушительный хохот. Раздельщики народ своеобразный и их много, почти треть команды. А там кого только нет… и бывшие зеки и провинившаяся и списанная в раздельщики элита флота (ну это я про себя) и бывшие крестьяне, погнавшиеся за длинной деньгой. Им дай только поржать, развлечений то на судне никаких, только в карты резаться да брагу глушить, а тут я, личный враг старпома, за которым он сам следит, и указания ему раздаёт. Так-то на разделочной палубе бригадир всему голова, он решает кому и чем заниматься, но меня это не касается, у меня свой «голос с выше».
– Витька! Нашёл? Ты долго ещё? – в очередной раз интересуется бригадир раздельщиков Колобков, когда я ковыряюсь в кишках кашалота. Этот кит огромен, все двадцать метров в длину и возится мне с ним долго, а внутренности занимают место на палубе и из-за постоянной качки и крена, разлетаются по всему настилу.
– Нет, почти закончил. Что же они бляди такие последнее время одних кашалотов привозят? – возмущаюсь я действиями китобойцев, которые не дают мне передохнуть – нет бы чего другого подстрелить, более ценного.
– С кашалота и спермацет и амбру берут, в других китах такого нету. Чего ещё более ценного? – удивляется Колобков.
– Не скажи бугор, вот я слышал, что золотой кит бывает – начинаю травить я байку, чтобы передохнуть от грязной работы.
– Да ну?! И чё за кит то? – вокруг меня на перекур собирается вся бригада.
– Да это как золотая рыбка, только кит! И ещё отличие есть, он только одно желание исполнить может.
– Ну и где ты такого видел? – уже начинают зубоскалить мужики, за два дня я вывалил на них почти весь свой запас военно-морского юмора, и они теперь ждут очередную смешную историю.
– Сам не видел, но слышал! Эта история с буксиром одним случилась, переделали его короче под прибрежного охотника, чукчам на зиму китов бить. Ну значит, как положено пушку на него поставили,
